Действительно, метод, с помощью которого он демонстрировал мне все это, переходя от одной личности пациентки к другой, представляет собой в точности способ наведения, который я применяю, в качестве гипнотизера, в тех же самых целях.

Женщина сидела в кресле и рассказывала о том, как много событий в своей жизни она вытеснила из памяти – типичный случай амнезии. Больше ни с кем таких вещей не случается, что ли? Но этот ниспровергатель психиатрии утверждает, что если в вашей жизни был период, которого вы не можете вспомнить, значит, у вас множественное раздвоение личности! Он дает имя тому периоду, который вы вытеснили из памяти. По мнению этого психиатра, та часть жизни, которую вы не можете вспомнить, не принадлежит вам; это уже другая личность. Он называет ее каким-либо именем, например, «Фред». Полностью игнорируя ваше поведение, он неожиданно бьет вас по голове и кричит: «Фред! Фред! Выходи! Выходи!» Если вы говорите ему: «Что вы хотите этим сказать – Фред, выходи?», – он игнорирует ваши слова и продолжает до тех пор, пока не возникает внезапно какая-нибудь другая личность. Прекрасный способ добиться множественного раздвоения личности. Я уверен, что присутствующие там члены парламента подвергались длительной обработке со стороны своих родителей и таких вот доброжелателей-психотерапевтов; это у них не от рождения.

Мужчина: Когда вы осуществляете идентификацию в состоянии глубокого транса, вы не можете стремиться к тому, чтобы пациент стал другой личностью, но при этом остался в шестилетнем возрасте. Что вы делаете для того, чтобы он снова стал взрослым?

Вы сказали, что пациент стал другой личностью. Но дети не желают становиться другими шестилетними детьми. Они хотят стать кем-нибудь, кого они знают, и быть того же возраста, как этот человек. Вы можете говорить детям все, что угодно, и они будут слушаться вас, если вы придадите своим словам достаточную значительность. Если ваш пациент уже регрессировал в детское состояние, вы говорите: «Итак, пока ты играешь и весело проводишь время, твое подсознание начинает учиться…» Здесь вы даете пациенту непосредственные указания: «Выберите из всего, что знает ваше подсознание об этом человеке – как он выглядит, как он говорит, как он двигается, как он реагирует – соедините все это в одно целое так, чтобы через пятнадцать минут вы самопроизвольно, в одну секунду, во всех деталях стали этим взрослым человеком».

Хочу вас предостеречь. Идентификация в состоянии глубокого транса – чрезвычайно сложный и трудный процесс. Его можно использовать в качестве техники обучения, но существуют и гораздо более простые и легкие способы, позволяющие достичь большинства желательных для вас результатов. Большинство изменений личности возможно осуществить в процессе создания нового поведения или с помощью какой-нибудь другой техники – это настолько же эффективно и гораздо легче.

Контролированиеболи_

Боль – замечательная вещь, полезнейшая вещь в нужный момент времени, но потом она теряет свое значение и становится бесполезной. Это правило приложимо и к множеству других явлений. Небольшое выделение адреналина в случае опасности может быть очень полезно, но слишком обильное выделение адреналина, не соответствующее возникшей проблеме, может привести к недееспособности. Если произошло что-то простое, требующее усиленного напряжения – например, если нужно поднять перевернувшуюся машину – большое количество адреналина вовсе не помешает. Но если задача требует точной координации движений – например, если нужно подвести часы или вставить ключ в замочную скважину, обильное выделение адреналина производит разрушительное действие.

Для того, чтобы справиться с болью, я предусматриваю такой контекст, в котором естественной реакцией будет отсутствие болезненных ощущений. Таковвсеобъемлющийпринципгипноза:следуетсоздатьконтекст,вкоторомжелательнаядлягипнотизерареакциябудетестественнойреакциейдляпациента.

На этот счет есть классический рассказ Эриксона о контролировании боли. К нему направили женщину, умиравшую от рака. Эриксон находился в больнице, поэтому женщину положили на каталку и привезли прямо к нему в кабинет. Пациентка поглядела на Эриксона и сказала: «Это самая нелепая вещь в моей жизни – я не понимаю, что со мной делают? Доктор направил меня к вам и сказал, что вы сможете что-нибудь сделать с моей болью. Таблетки мне не помогают. Операция мне не помогла. Как же вам удастся справиться с моей болью с помощью слов?»

Эриксон поглядел на нее, катаясь взад и вперед на своем кресле с колесами, и подстроился к ее ожиданиям следующим образом: "Вас привезли сюда, потому что ваш доктор сказал, чтобы вас сюда привезли, и вы не понимаете, как могут слова помочь вам контролировать свою боль. Таблетки совершенно не облегчили ваших страданий. Операция совершенно не помогла вам. И вы думаете, что это самая нелепая случайность в вашей жизни – то, что вас сюда привезли. Хорошо, позвольте мне задать вам один вопрос. Если вот эта дверь сейчас внезапно распахнется… и вы взглянете туда, и увидите чудовищного тигра… свирепо облизывающегося… и уставившегося тольконавас… – как вы думаете, вы будете ощущать сильную боль?"

Таким образом, Эриксон предусмотрел контекст, в котором никакой человек не станет думать о своей боли.