Скачать 15.4 Кбайт
Порфирий
Поэтому также промежуточные звенья выступают в двух формах, в одной - по отношению к тому, что стоит раньше их, - здесь они обозначаются как его виды, в другой- в отношении к тому, что идет за ними, - здесь они обозначаются как его роды. Между тем крайние звенья имеют одну только форму: то, что является родом в наибольшей (наивысшей) мере, имеет определенную форму в отношении к тому, что стоит под ним, будучи наивысшим родом для всех вещей, а в отношения к тому, что находилось бы раньше его, такой формы уже не имеет, поскольку оно выше всего и выступает в качестве первого начала и рода, выше которого как мы сказали- не мог бы подняться никакой другой, с другой стороны, то, что является в наибольшей (наивысшей) мере видом, имеет одну определенную форму, обращенную к тому, что стоит раньше его, по отношению к чему оно является видом, а другой формы- обращенной к тому, что идет за ним, - не имеет, но и по отношению к индивидуальным вещам оно называется тоже видом. Однако же по отношению к индивидуальным вещам оно обозначается видом, как объемлющее их, а по отношению к тем звеньям, которые стоят раньше его, оно называется так, поскольку объемлется ими.
Этим путем как род в наибольшей (наивысшей) мере обозначается то, что, будучи родом, не являются вместе с тем> видом, и в то же время-то, за пределы чего не мокрот подняться выше другой род; а с другой стороны, как в наибольшей (наивысшей) мере, (мы определяем) то, что, будучи видом, не является родом, та. что, выступая в качестве вида, не подвержено дальнейшему делению на виды, и чти при указании существа вещи сказывается о многих, отличных друг от друга по числу вещах. Что же касается тех звеньев, которые находятся в промежутке между крайними, их признают находящимися во взаимном соотношении родами и видами, и каждое из них принимают за вид и за род < вместе >, беря, однако, его каждый раз в одном и потом - в другом отношении; причем звенья, идущие вверх перед самыми последними видами вплоть до самого первого рода называются родами и видами и взаимно подчиненными родами, как Агамемнон называется Атридом и Пелопидом, и Танталидом, и -в конечном счете -потомком Зевса. Только при указании родословных возводят начало по большей части к одному источнику, примерно сказать -к Зевсу, между тем при родах и при видах дело обстоит иначе: ведь сущее не является одним общим родом для всего, и все существующее не является однородным на основе одного наивысшего рода, как говорит Аристотель. Примем, напротив, как - в "Категориях", десять первых родов в качестве десяти первых начал; если обозначить вое их как сущее, такое обозначение будет у них, по его словам, одинаковым по имени, но не одинаковым по смыслу. Дело в том, что если бы сущее было одним общим родом для всего, тогда все называлось бы сущим в одном общем смысле имеется десять первых , то общность дается только по имени но не в то же время и по смыслу, раскрывающемуся в соответствии с именем. Таким образом, самых общих родов - десять а для последних видов имеется некоторое - однако же не безграничное число; что же касается индивидуальных вещей- сюда относится то, что идет вслед за последними видами - то их число безгранично. Поэтому Платон указывал пройти путь (опускаться) от самых общих родов до самых последних видов и остановиться, а путь проходить (опускаться) через промежуточные точные звенья, подвергая их делению с помощью видообразующих признаков, то же, что безгранично по числу, он указывает оставлять в стороне, так как относительно него не может получиться науки При спуске к самым последним видам. необходимо, производя деление .подвигаться среди < получающегося> множества, напротив, при подъеме к наиболее общим родам надлежит собирать множество в единство. Ибо вид, и еще более род, является тем, что сводит множество в одно существо а частичное и единичное, напротив, всегда разделяет единство на множество: ведь через причастность к виду большое число людей образуют одного, а через посредство отдельных людей единый и общий человек образует (несколько) их. Единичное всегда вносит разделение; на , между тем общее связываете вместе и образует одно.
Поскольку сейчас указано про род и про вид, что представляет собою тот и другой, и , ведь здесь обращение не имеет места. В самом деле, сказываться одна о другой могут либо пещи, применимые в одинаковом масштабе, например - ржание о лошади, или же - вещи большего масштаба о вещах меньшего, как живое существо о человеке, но вещи меньшего масштаба о вещах большего уже не могут: ведь нельзя уже сказать про живое существо, что это-человек, как можно сказать про человека, что ото- живое существо. А о тех вещах, о которых сказывается вид, о них о необходимостью будет сказываться н род вида, та. род рода- вплоть до самого высшего рода: если верно сказать про Сократа, что это-человек, а про человека, что это - живое существо, а про живое существо, что это - субстанция, - тогда верно и про Сократа сказать, что это- живое существо и субстанция.
Поскольку, таким образом, то, что стоит выше,
Этим путем как род в наибольшей (наивысшей) мере обозначается то, что, будучи родом, не являются вместе с тем> видом, и в то же время-то, за пределы чего не мокрот подняться выше другой род; а с другой стороны, как в наибольшей (наивысшей) мере, (мы определяем) то, что, будучи видом, не является родом, та. что, выступая в качестве вида, не подвержено дальнейшему делению на виды, и чти при указании существа вещи сказывается о многих, отличных друг от друга по числу вещах. Что же касается тех звеньев, которые находятся в промежутке между крайними, их признают находящимися во взаимном соотношении родами и видами, и каждое из них принимают за вид и за род < вместе >, беря, однако, его каждый раз в одном и потом - в другом отношении; причем звенья, идущие вверх перед самыми последними видами вплоть до самого первого рода называются родами и видами и взаимно подчиненными родами, как Агамемнон называется Атридом и Пелопидом, и Танталидом, и -в конечном счете -потомком Зевса. Только при указании родословных возводят начало по большей части к одному источнику, примерно сказать -к Зевсу, между тем при родах и при видах дело обстоит иначе: ведь сущее не является одним общим родом для всего, и все существующее не является однородным на основе одного наивысшего рода, как говорит Аристотель. Примем, напротив, как - в "Категориях", десять первых родов в качестве десяти первых начал; если обозначить вое их как сущее, такое обозначение будет у них, по его словам, одинаковым по имени, но не одинаковым по смыслу. Дело в том, что если бы сущее было одним общим родом для всего, тогда все называлось бы сущим в одном общем смысле имеется десять первых , то общность дается только по имени но не в то же время и по смыслу, раскрывающемуся в соответствии с именем. Таким образом, самых общих родов - десять а для последних видов имеется некоторое - однако же не безграничное число; что же касается индивидуальных вещей- сюда относится то, что идет вслед за последними видами - то их число безгранично. Поэтому Платон указывал пройти путь (опускаться) от самых общих родов до самых последних видов и остановиться, а путь проходить (опускаться) через промежуточные точные звенья, подвергая их делению с помощью видообразующих признаков, то же, что безгранично по числу, он указывает оставлять в стороне, так как относительно него не может получиться науки При спуске к самым последним видам. необходимо, производя деление .подвигаться среди < получающегося> множества, напротив, при подъеме к наиболее общим родам надлежит собирать множество в единство. Ибо вид, и еще более род, является тем, что сводит множество в одно существо а частичное и единичное, напротив, всегда разделяет единство на множество: ведь через причастность к виду большое число людей образуют одного, а через посредство отдельных людей единый и общий человек образует (несколько) их. Единичное всегда вносит разделение; на , между тем общее связываете вместе и образует одно.
Поскольку сейчас указано про род и про вид, что представляет собою тот и другой, и , ведь здесь обращение не имеет места. В самом деле, сказываться одна о другой могут либо пещи, применимые в одинаковом масштабе, например - ржание о лошади, или же - вещи большего масштаба о вещах меньшего, как живое существо о человеке, но вещи меньшего масштаба о вещах большего уже не могут: ведь нельзя уже сказать про живое существо, что это-человек, как можно сказать про человека, что ото- живое существо. А о тех вещах, о которых сказывается вид, о них о необходимостью будет сказываться н род вида, та. род рода- вплоть до самого высшего рода: если верно сказать про Сократа, что это-человек, а про человека, что это - живое существо, а про живое существо, что это - субстанция, - тогда верно и про Сократа сказать, что это- живое существо и субстанция.
Поскольку, таким образом, то, что стоит выше,
|
|