И до сих пор еще не пытались прочно установить, что большая или меньшая сила полового влечения связана в известной степени с другими качествами полов.
Между тем самое утверждение, что интенсивность полового влечения у М больше, чем у Ж, неправильно. Кроме того утверждали ведь и прямо противоположное, что тоже не верно. В действительности сила потребности в половом акте у мужчин с одинаково выраженной мужественностью всегда различна, точно так же, как, по видимому, и у женщин с одинаковым содержанием Ж. Среди мужчин играют роль здесь совершенно другие основания, которые мне удалось отчасти открыть. Их подробное исследование будет сделано мной в другом сочинении. Итак, вопреки многим ходячим воззрениям, на пылкости полового влечения вовсе не основано различие полов. Такое различие можно найти в применении к мужчине и женщине двух аналитических моментов, выдвинутых Альбертом Моллем из понятия полового влечения: влечение к детумесценции и контректации. Первое – результат чувства неудовольствия, вызванного большим скоплением зрелых половых клеток, второе есть потребность в прикосновении к телу индивидуума, в котором видят свое половое дополнение. Только М обладает влечением и к детумесценции, и к контректации, тогда как у Ж стремление к детумесценции совершенно отсутствует. Это ясно из того, что в половом акте не Ж отдает нечто М, а наоборот: Ж удерживает, как свои, так и мужские выделения. В анатомическом строении это выражено тем, что у мужчины половые органы выделены на теле и потому они не имеют форму сосуда. По крайней мере, в этом морфологическом факте можно найти намек на мужественность детумесцентного влечения, не связывая с этим, конечно, никаких натурфилософских выводов. Следующий факт доказывает отсутствие у Ж влечения к детумесценции: большинство людей, имеющих более 2/3 М, без исключения предавались в юности, на долгое или короткое время, онанизму – пороку, которому среди женщин предаются лишь самые мужественные. Ж совершенно чужд онанизм. Я знаю, что положение встретит резкие возражения. Впрочем, все кажущиеся противоречия будут сейчас вполне выяснены.
Прежде всего нуждается в описании влечение Ж к контректации. Оно играет у женщины громадную и единственную роль. Однако нельзя сказать, чтобы это влечение было более сильно у одного пола, чем у другого. В понятии контректационного влечения не заключается активность в прикосновении, а только потребность прикосновения с другим человеком, причем вовсе не принимается во внимание, кто именно прикасается и какая часть тела испытывает прикосновение с другой, безразлично какой частью. Смешение двух явлений: интенсивности желания с желанием активным основано на том факте, что М во всем животном царстве по отношению к Ж, так же, как и всякий микрокосм животной или растительной семенной нити по отношению к яйцевой клетке, играет ищущую, наступающую роль. Тут легко ошибиться, допустив, что наступательное действие при достижении цели и желание достичь этой цели закономерно вытекают одно из другого и составляют постоянную пропорцию, что самая потребность отсутствует там, где нет ясных двигательных стремлений к ее удовлетворению. Таким образом, влечение к контректации приписали исключительно мужчине, отказав в нем женщине. Понятно, однако, что внутри самого контректационного влечения встречаются различия. В дальнейшем изложении будет ясно указано, что М в половом отношении, обладает потребностью наступать (в прямом и переносном смысле), Ж – стать объектом наступления, но конечно, из этого не следует, что женская потребность, в силу своей пассивности, меньше мужской – активной. Это разграничение полезно при частных спорах, постоянно поднимающих вопрос о том, какой пол испытывает большее половое влечение.
То, что считали у женщины онанизмом, происходит от другой причины, а не от влечения к детумесценции. Ж обладает, здесь мы высказываем первое действительное различие ее от М – гораздо большею половой возбудимостью, чем М. Ее физиологическая возбудимость (не чувствительность) гораздо сильнее в половой сфере. Факт легкой половой возбудимости у женщины проявляется или в желании полового возбуждения, или в особенном, раздражительном, ей самой непонятном, а потому и беспокойном, жгучем страхе перед тем возбуждением, которое вызывает прикосновение. Желание полового возбуждения является также действительным указанием легкой возбудимости. Желание это не принадлежит к числу тех, которым судьбой, имеющей место в природе человека, положено никогда не исполниться, напротив, оно означает легкость и наклонность всего организма переходить в состояние полового возбуждения, которое женщина жаждет усилить и по возможности продлить, тогда как у мужчины оно находит естественный конец в детумесценции, вызванной контректацией. Следовательно то, что выдавалось за онанизм женщины, не есть, подобно такому же акту у мужчины, стремление прекратить состояние половой возбужденности, а в гораздо большей степени этой попытки – вызвать возбуждение, повысить его и продлить. Из страха женщины перед половым возбуждением, анализ которого ставит психологии женщины нелегкую, скорее труднейшую задачу, можно также с уверенностью заключить о слабости женщины в этом отношении.