“Великолепный мужчина — это тот мужчина, который делает максимум денег за кратчайший промежуток времени, не связываясь с криминалом” — такова была философия его отца. Он боготворил деньги, но они давались ему нелегко. Он был телемехаником со средним образованием и выжимал максимум из своих возможностей. Это было настоящее. В глазах сына он был красивым, как кинозвезда, и мускулистым, как головорез, — грубый, но достаточно приятный жулик. Он хотел, чтобы Тони вырос и стал фигурой в мафии.

Гены сыграли с Тони шутку, у него были короткие и толстые ноги, а кожа вполне годилась для того, чтобы иллюстрировать последствия болезненного влияния прыщей. Он не мог сравниться с отцом по своим физическим качествам, но, тем не менее, был миловиден.

Очень рано Тони начал превращать свой талант в основную линию обороны. Он отличался от отца тем, что был интеллектуалом. В средней школе он показал себя как мастер дискуссий. Понемногу он научился достигать превосходства за счет своего мощного ума. Однако сам Тони не был уверен в силе своего интеллекта и в глубине души чувствовал себя интеллектуальным приспешником. Отец укреплял в нем это сомнение, говоря: “Ты не относишься к этим яйцеголовым”. Грубый материализм отца уравновешивала мать. Она говорила Тони: “Будь хорошим мальчиком. Стань священником”. Он год проучился в духовной семинарии и полностью разочаровался в католической вере. Но только после того, как он еще один год провел дома. Тони начал осуществлять свою радикальную программу.

Его отец видел, что мальчик превратился в акулу с обаятельной улыбкой. Тони совершил “государственный переворот” и начал отрыв от родительских корней, поступив в элитный колледж.

Однако, несмотря на то, что он ушел от родителей, Тони не чувствовал себя сформировавшейся личностью, пока не закончился первый год обучения в колледже. Он должен был получить сертификат и попасть в университет. Теперь, когда мир взрослых оценил его мощный интеллект, он поверил в то, что действительно обладал таковым.

Это стало его двигателем. Ум сможет доставить его куда угодно, он ошеломит своих клеветников. Теперь Тони был уверен в том, что станет великим ядерным физиком.

Тони должен был потратить несколько лет на работу над диссертацией (это противоречило доктрине его отца). Став частью системы (что и требовалось, если он хотел сделать карьеру в области ядерной физики), он написал книгу о гонке ядерных вооружений. Однако она была написана не с точки зрения обычного человека. Смерть в книге Тони была абстрактной. В двадцать пять лет его не интересовала жизнь человека. “Хотя я, конечно, размышлял о ядерной катастрофе. В это время я сделал много сумасшедших вещей”.

О женщинах он тоже думал абстрактно. “Если моей последней девушкой была Барбарелла, и с другой я буду обходиться так же, как с Барбареллой”. Взаимопонимание, по мнению Тони, это вид коммуникации, который возникает обычно в конце каждой любовной связи.

Все это, конечно, звучит весьма современно и согласуется с идеями дегуманизации. Тони, наверное, продолжал верить в себя. Однако он не ожидал, что получит “чаевые” от молодой богатой наследницы.

Однажды вечером она пригласила его на обед. Такие поступки были ему по душе. Любая девушка, которая уверенно приглашала его к себе, вероятно, не была гордой. С другой стороны, он избегал тех девушек, которые напоминали ему мать. Этим он как бы предостерегал себя от неприятностей. “Я знаю, что мне как половинке пары будет плохо, — объяснял он. — Я думаю, что верю в продолжение юности”.

Как только обед закончился, обеспеченная молодая красотка без всякого эмоционального вступления сделала Тони чисто деловое предложение. Она хотела завести ребенка, а он был самый приятный мужчина из тех, кого она знала. Как он посмотрит на то, чтобы заложить гены ее отпрыска? Разумеется, она гарантировала, что после зачатия возьмет решение всех проблем на себя.

Конечно, он был польщен тем, что его умственные способности могут компенсировать его физические недостатки. Но затем внутри все похолодело.

“Боже, подумал я, как я могу быть уверен, что ребенок не разбудит во мне отцовские чувства и меня не будет тянуть к нему? Это может разрушить мой имидж холодного и беспристрастного человека. Нет, я не смогу это сделать”.

В двадцать восемь лет Тони придерживался неустойчивой модели поведения. Он отказывался от всего, что могло бы нарушить эту модель. Он не хотел стать отцом, так как это могло породить обязательства с его стороны. Хуже того, его собственный отец вполне мог бы применить физическую силу и грубость, узнав об этом. Девушка, которая напоминала ему мать, могла вызвать в нем пробуждение той части “я”, которое все еще просило ласки. Пока Тони не осознает влияние на него родителей, он не обретет достаточно человеческой теплоты.

Да, он был уникален. Но заплатил за это очень дорого, затормозив свое развитие. В какой-то момент ему нужно было признать влияние своих родителей.