Позитивистская методология и ее ограничения.
Влияние методологии на исследовательский процесс.
Методологией обычно называют рефлексивное описание принципов научного исследования, то есть своего рода "самосознание" научной деятельности. В учебниках и научных трудах обычно пишут о позитивной роли методологии для исследовательского процесса. С нашей точки зрения, влияние методологии не следует оценивать столь однозначно, поскольку неадекватная методология может оказывать сильное деструктивное влияние на научную деятельность.
В науке, как и во всякой другой человеческой деятельности, обыденное знание занятых этой деятельностью людей взаимодействует и конкурирует с научным (систематизированным и рефлексивным) знанием этого же предмета. Практически работающие ученые, занятые в той или иной сфере науки, руководствуются в своей деятельности определенными (не всегда ясно выраженными) представлениями о целях познания, природе научного знания, критериях верификации и иными гносеологическими постулатами, образующими "неявную" или "обыденную" методологию (И. Лакатос называл ее «обыденной научной мудростью»). Наряду с этим, по причинам как мировоззренческого характера, так и внутренних потребностей науки в рефлексивном описании гносеологических оснований познавательной деятельности, неявные методологические взгляды ученых подвергаются систематической проработке. Результатом такого процесса является формирование развитых гносеологических концепций, или теорий познания.
Говоря упрощенно, рефлексивное описание методологии научного исследования в гносеологических концепциях может быть "адекватным" либо "неадекватным" тем методологическим принципам, которыми ученые реально руководствуются в своей деятельности. «Неадекватные» характеризуются тем, что вступают в осознаваемый или не осознаваемый логический конфликт с упомянутой выше обыденной научной мудростью. Воздействие таких теорий познания на научную деятельность неоднозначно. На реально работающих, "сложившихся", принадлежащих сильным научным школам, ученых указанные концепции действуют, по-видимому, слабо, так как такие ученые либо игнорируют эти концепции, либо воспринимают их на декларативном уровне, руководствуясь в своей деятельности иными, слабо отрефлексированными принципами. В качестве примера можно указать, что официально провозглашавшаяся методология диалектического материализма не помешала советским ученым-ядерщикам создать атомную бомбу, хотя многие из них искренне верили в истинность этого учения.
Иное, намного более сильное, воздействие подобные методологические концепции могут оказать на начинающих ученых и на формирующиеся научные направления, которые в процессе своей деятельности еще не успели создать развитую собственную методологию, способную противостоять неадекватному методологическому давлению извне. В этом случае методологические принципы, усвоенные в процессе обучения, способны существенно деформировать стиль научного мышления, искажая и выхолащивая результаты исследовательской деятельности, а также препятствуя формированию эффективно работающих научных школ. Именно такое положение создалось, по нашему мнению, в российской социологии советской эпохи.
Источник возникновения неадекватных методологических концепций видится прежде всего в том, что сфера науки объединяет в себе большое число разнородных интеллектуальных дисциплин, обладающих собственной логикой развития и собственными обыденными методологиями. В связи с этим проблематичен вопрос о том, в какой мере может быть создана единая методология науки, адекватная одновременно всему спектру научных дисциплин. Интеллектуальная деятельность во всех научных дисциплинах имеет, по-видимому, много общего, но и различия также не должны сбрасываться со счета. Эти различия часто не учитываются авторами методологических концепций, стремившимися распространить их на науку в целом.
Таким образом, причина возникновения неадекватных методологий видится в своего рода "методологических интервенциях", т. е. попытках неправомерного перенесения методологических рефлексий, адекватных, возможно, тем узким предметным областям, в которых они зародились, на иные, непохожие на них научные ситуации и предметные области. Систематическое описание таких интервенций выходит за рамки данной работы. Для нас важно отметить, что источником этих интервенций часто являлись так называемые "точные" науки (математика, физика, отчасти даже технология), а излюбленным объектом экспансии — социальные науки (психология, социология, экономика). Описанная выше позитивистская экспансия была ярким, но далеко не единичным примером подобных интервенций.
Результаты внешних методологических интервенций не следует оценивать однозначно негативно. Распространяясь по науке, они во многих областях вызывали реакцию отторжения в силу своей явной неадекватности. Вместе с тем время от времени находились порой весьма неожиданные предметные сферы, свойства объектов которых оказывались в чем-то сродни свойствам физических и математических объектов.