Естественно, что чем больше точек опоры, тем меньшее значение имеет каждая из них. В результате выпадение какого-либо звена или даже нескольких звеньев не способно разрушить всю структуру и дезорганизовать всю систему, которая в целом сохраняется за счет других звеньев со всеми их бесчисленными связями. Это дает образной памяти большие преимущества как в "себестоимости" процесса усвоения и хранения материала, так и в объеме его и прочности фиксации А. Р. Лурия в "Маленькой книжке о большой памяти" описывает феноменальные мистические способности испытуемого Ш., который мог с первого предъявления запомнить очень длинные ряды цифр и слов. При этом он представлял себе какую-то реальную картину, например, расположение домов на улице Горького в Москве, и в процессе прослушивания материала как бы нанизывал цифры одну за другой на эти дома. Когда же требовалось воспроизвести весь цифровой ряд даже по прошествии длительного времени, он совершал мысленное путешествие по тому же маршруту и "снимал" соответствующие цифры с ярко представляемых им домов. При успешном воспроизведении материала спустя много лет испытуемый легко восстанавливал в памяти тот же сложный образ. Поскольку ему в процессе исследования и при публичной демонстрации своих выдающихся способностей приходилось запоминать очень много самого разнообразного (и, что еще сложнее, — весьма однообразного) материала, остается предположить, что каждый из используемых им образов обладал неповторимой специфичностью, которая достигается именно за счет большого числа разнообразных связей между его элементами и между образом в целом и остальной картиной мира.
Примечательно, что Ш. не только не испытывал никаких субъективных трудностей в процессе запоминания, не прикладывал никаких дополнительных усилий, но даже напротив — он страдал от непроизвольного запоминания всего, с чем сталкивался, и от неспособности забывать то, что было ему совершенно ненужно. Большие возможности образной памяти и ее высокая экономичность подтверждаются в исследованиях, в которых для стимуляции запоминания и воспроизведения материала используется гипноз, который активирует образное мышление.
В состоянии гипноза может быть существенно расширен объем памяти на текущие события, а из долговременной памяти могут быть извлечены следы отдаленных (и даже не очень значимых) впечатлений, до которых не удается добраться никаким другим способом. Гипноз действует особенно стимулирующе на образную память у высокогипнабельных субъектов. В состоянии неизмененного бодрствующего сознания как высоко-, так и малогипнабельные испытуемые, судя по самоотчетам, используют преимущественно левополушарную, ориентированную на детали, стратегию сопоставления запоминаемых картин. В состоянии гипноза лица с низкой гипнабельностью сохраняют такую же стратегию, а высокогипнабельные переходят к стратегии целостного восприятия, и именно они лучше справляются с задачами на пространственную память. В свете разрабатываемой нами концепции о многозначных связях между образами как определяющей характеристике образного мышления и образной памяти, представляют интерес данные, что инструкция, предлагающая испытуемому мысленно представить взаимодействующие образы, обеспечивает лучшее воспроизведение материала, чем инструкция, предлагающая продуцировать отдельные образы. Субъекты, которые отмечают усиление стратегии целостности в гипнозе, сообщают, что они видят больше внутренних связей между деталями картины, подчас весьма странных, и чаще придумывают сопутствующие рассказы для того, чтобы об легчить процесс запоминания. При этом многие отмечают — следует особенно это подчеркнуть, — что взаимосвязь между образами осуществляется безо всяких усилий со стороны субъекта, как бы сама собой. Только высокогипнабельные испытуемые сообщают об увеличении непроизвольных компонентов в состоянии гипноза. Именно определенный тип образов, целостных и возникающих без усилий, связан с правой гемисферой.
Экспериментально показано, что если при функциональных нагрузках, адресованных кратковременной памяти, используются преимущественно левополушарные механизмы переработки информации, то для достижения желаемого эффекта необходим более высокий уровень дополнительной активации мозга, чем в тех случаях, когда используются преимущественно правополушарные механизмы переработки информации. Следовательно, образная память, так же как и образное мышление, не только богаче, но и обладает меньшей стоимостью для организма. В другом исследовании проводилась регистрация ЭЭГ обоих полушарий в процессе запоминания абстрактных понятий и конкретных слов, характеризующихся высокой степенью образности. Только при заучивании последних была выявлена межполушарная асимметрия в виде существенно меньшего падения мощности альфа-ритма справа, чем слева. При заучивании абстрактных слов с низкой степенью образности оба полушария были одинаково активно вовлечены в деятельность, и межполушарных различий по ЭЭГ не выявлено. По субъективным отчетам испытуемых, заучивание абстрактных понятий было более трудным.