Прагматическая санкция, опубликованная в том же году Юстинианом, возвращала крупной земельной аристократии в Италии и церкви отнятые у них остготами земли и привилегии и намечала ряд мер для облегчения разоренного населения. Со времени остготской войны промышленность и торговля на долгие времена остановились в Италии, а из-за недостатка рабочих рук итальянские поля оставались необработанными. Рим превратился в заброшенный, разрушенный, не имевший политического значения центр, где приютился папа. [[науч.ред.17] - В русской версии (с. 131) здесь есть одна фраза, которая не была включена А. А.]

Последнее завоевательное предприятие Юстиниана было направлено в год окончания остготской войны (554) против вестготов на Пиренейском полуострове. Но забывшие ввиду грозившей опасности свои внутренние распри вестготы дали сильный отпор византийскому войску и отстояли свою независимость. В руки Юстиниана отошел лишь юго-восточный угол полуострова с городами Карфагеном. Малагой и Кордовой. Его территория, в конечном счете, тянулась от мыса св. Винсента на западе за Карфаген на востоке. [[305] - Ch. Diehl. Justinien et la civilisation byzantine… pp. 204-206; J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire… vol. II, p. 287; Georgii Cypni Descriptio Orbis Romani, ed. H. Gelzer, pp. XXXII-XXXV; F. Gorres.Die byzantinischen Besitzungen an den Kusten des spanisch-westgothischen Reiches (554-624). – Byzantinische Zeitschrift, Bd. XVI, 1907, S. 516. E. Bouchier. Spain under the Roman Empire. Oxford, 1914, pp. 54-55; R. Altamira. The Cambridge Medieval History, vol. II, pp. 163-164; P. Goubert. Byzance et l'Espagne wisigothique (554-711). – Etudes byzantines, vol. II, 1945, pp. 5-78.]

Васильевым в последующие издания. Между тем она представляется важной: «Подобная запущенность и отсталость Рима как города является его характерной чертой вплоть до эпохи Возрождения».

С известными изменениями императорская провинция, таким образом установившаяся в Испании, просуществовала под властью Константинополя примерно семьдесят лет. Не вполне ясно, была ли эта провинция независимой, или же она зависела от наместника Африки. [[306] - J. В. Bury. A History of the Later Roman Empire… vol. II, p. 287; P. Goubert. Byzance et l'Espagne… – Etudes byzantines, vol. II, 1945, pp. 76-77. (до 624 г.)] Некоторое количество церквей и других архитектурных памятников византийского искусства было недавно открыто в Испании и, насколько можно судить, большой ценности они не имеют. [[307] - См.: J. Puigi i Cadafalch. L'architecture religieuse dans le domaine byzantin en Espagne. – Byzantion, vol. I, 1924, p. 530.]

В результате наступательных войн Юстиниана пространство его монархии, можно сказать, удвоилось: Далмация, Италия, восточная часть Северной Африки (часть современного Алжира и Тунис), юго-восток Испании, Сицилия, Сардиния, Корсика и Балеарские острова вошли в состав государства Юстиниана. Границы его простирались от Геркулесовых Столпов до Евфрата. Но несмотря на эти громадные успехи, разница между замыслами Юстиниана и действительными результатами была очень значительна: западную Римскую империю в ее целом ему возвратить не удалось. Вне его власти остались западная часть Северной Африки, Пиренейский полуостров, северные части остготского государства к северу от Альп (прежние провинции Реция и Норика). Вся Галлия не только осталась в полной независимости от Византии, но Юстиниан, ввиду угрозы со стороны франкского государства, даже согласился на уступку франкскому королю Прованса. Не надо также забывать, что на всем великом пространстве вновь завоеванной территории власть императора далеко не везде была одинаково крепка; на это у государства не хватало ни сил, ни средств. Между тем удержать эти территории можно было только силой. Поэтому блестящая внешность наступательных войн Юстиниана таила в себе зачатки серьезных грядущих затруднений как политического, так и экономического характера.

Оборонительные войны Юстиниана были гораздо менее удачны и временами очень унизительны по результатам. Эти войны велись с Персией на востоке и со славянами и гуннами на севере.

В VI веке существовали две «великих» державы: Византия и Персия, у которых уже издавна шли утомительные и кровопролитные войны на восточной границе. После «вечного» мира с Персией, о котором речь была выше и который развязал Юстиниану руки на западе, персидский царь Хосров Ануширван, т. е. Справедливый, талантливый и искусный правитель, уводя честолюбивые замыслы императора на Запад, воспользовался ситуацией. [[308] - Э. Штайн очень высоко оценивал Хосрова, однако не только его, но и его отца Кавада, человека гениального. Он сравнивал Кавада с Филиппом Македонским и Фридрихом Вильгельмом I Прусским, людьми, чьи сыновья своими собственными успехами оттеснили в тень менее блистательные, но, возможно, более смелые свершения отцов, на основе которых они действовали сами. Е. Stein. Ein Kapitel vom persischen und vom byzantinischen Staate. – Byzantinisch-neugriechische Jahrbucher, Bd. I, 1920, S. 64.]

Получив просьбу о помощи от теснимых остготов и имея всегда насущные вопросы в пограничных областях, он нарушил «вечный» мир и открыл военные действия против Византии.