Может быть, император не имел в виду окончательно покинуть Константинополь, но хотел, ввиду новых условий, лишь дать империи второй центр на Западе, как то было в IV веке, чем и надеялся положить конец дальнейшему наступлению арабов на Запад. Во всяком случае, в современной исторической литературе в последнее время это стремление Константа II на Запад, несколько непонятное на первый взгляд, объясняется не расстроенным болезненным воображением императора, а условиями создавшейся тогда политической обстановки на востоке, юге и севере.

Между тем дела в Италии также не обещали спокойных условий жизни. Равеннские экзархи, не чувствуя над собой из-за дальности расстояния и сложности восточных событий крепкой власти императора, явно стремились к отпадению. С другой стороны, лангобарды владели большей частью Италии. Для императора оставался Рим, Неаполь, самый юг Италии с преобладающим греческим населением и остров Сицилия.

Констант II, покинув Константинополь, через Афины отправился в Италию и после пребывания в Риме, Неаполе и на юге обосновался в сицилийском городе Сиракузах. В Италии он и провел последние пять лет своего царствования. Планы императора не удались. Его борьба с лангобардами успеха не имела. Сицилии начинали грозить арабы. Против императора составился заговор, и Констант II жалким образом был убит в одной из сиракузских бань (668 г.).

С его смертью план перенесения столицы на Запад был оставлен, и сын Константа II, Константин IV, остался в Константинополе.




Религиозная политика династии. Монофелитство и «Изложение веры» (экфесис)


Персидские походы Ираклия, возвратившие империи монофизитские области, Сирию, Палестину и Египет, снова поставили на очередь вопрос об отношении византийского правительства к монофизитам. Еще во время походов Ираклий уже вступил в переговоры с монофизитскими епископами восточных провинций, чтобы путем известных догматических уступок сделать возможным церковное примирение. Последнее казалось достижимым, если православная церковь согласится признать в Иисусе Христе при двух естествах одно действование (энергию, ) или одну волю (). От последнего греческого слова и самое учение о единой воле получило название монофелитства. [[524] - Весьма хорошая статья о монофелизме имеется в Le Dictionnaire de theologie catholique, ed. Vacant et Amman, vol. X, 2, col. 2307-2323.] Антиохия и Александрия в лице своих назначенных Ираклием патриархов-монофизитов готовы были пойти навстречу подобному примирению. Константинопольский патриарх Сергий должен был также способствовать выполнению этого плана. Но против монофелитского учения восстал живший в Александрии палестинский монах Софроний, слова которого производили большое впечатление и угрожали нарушением примирительной политики Ираклия. Папа римский Гонорий, признавая вообще опасными споры о догматических вопросах, нерешенных вселенскими соборами, тем не менее признал правильным учение о единой воле. Между тем Софроний, возведенный в сан иерусалимского патриарха и получивший таким образом возможность иметь еще более сильное и широкое влияние, в своем синодальном послании к константинопольскому епископу со всей богословской ученостью доказывал несостоятельность монофелитского учения. Видя надвигавшуюся церковную смуту, Ираклий в 638 году издал составленный в христологической части патриархом Сергием указ, так называемый «экфесис» () или «Изложение веры», который, как полагал император, мог бы примирить православных с монофизитами. «Экфесис» признавал в Иисусе Христе при двух природах одну волю. Однако, эта императорская мера не достигла желаемых результатов. С одной стороны, новый папа не одобрил «экфесиса» и, защищая в Иисусе Христе две воли и два действования, признал монофелитское учение ересью, что вносило совершенно неожиданную остроту в отношения императора к папе. С другой стороны, по самому времени опубликования «Изложение веры» уже не могло иметь того значения, на которое рассчитывал Ираклий. Главной целью императора было примирить восточные монофизитские провинции с православием. Но в 638 году, когда появился указ Ираклия, Сирия, Палестина и византийская часть Месопотамии уже не принадлежали Византии и находились во власти арабов. Оставался Египет, но и его дни были сочтены. Таким образом, монофизитский вопрос уже терял для Византии свою государственную важность, а вместе с этим терял значение и указ Ираклия; тем более, что подобные попытки религиозных компромиссов, при упорной неуступчивости большинства обеих сторон, никогда не давали удовлетворительных результатов и, конечно, вопроса не решали.




«Образец веры» Константа II


Церковная политика после смерти Ираклия, при Константе II, сводилась к следующему: после потери Египта, перешедшего в сороковых годах VII века к арабам, император, оставаясь сторонником монофелитства, несмотря на то, что этот вопрос потерял уже свое государственное значение и расстраивал отношения с папским престолом, встал на путь попыток примирения с папой при помощи некоторых уступок в монофелитском учении.