Скачать 187.72 Кбайт
Невыносимая легкость бытия.
Но не было ли это великодушие просто-напросто уверткой? В действительности же она знала, что он вернется к ней! Она увлекала его за собой все ниже и ниже, подобно вилам, что заманивают сельчан в болота и топят там. Воспользовавшись минутой, когда у него болел желудок, она вынудила у него обещание уехать вместе в деревню! Какой коварной она умела быть! Она заманивала его за собой, словно вновь и вновь хотела проверить, любит ли он ее, она заманивала его так долго, пока он не оказался здесь: седой и усталый, с искореженными руками, которые уже никогда не смогут держать скальпель.
Они очутились там, откуда уже никуда не уйти. Куда они могут уйти? За границу их не выпустят. В Прагу нет возврата, никакой работы им там не дадут. А перебраться в другую деревню – какой толк?
Бог мои, неужто и вправду надо было дойти до самого края, чтобы поверить, что он любит ее?
Наконец ему удалось надеть колесо. Он сел за руль, мужчины вскочили в кузов, раздался шум мотора.
Придя домой, Тереза решила принять ванну. Она лежала в горячей воде и размышляла о том, что всю жизнь пользовалась своей слабостью во вред Томашу. Мы все склонны считать силу виновником, а слабость – невинной жертвой. Но Тереза сейчас понимает: в их жизни все было наоборот! И ее сны, словно зная о единственной слабости этого сильного человека, выставляли перед ним напоказ ее страдания, чтобы принудить его пасовать! Терезина слабость была агрессивной и принуждала его постоянно капитулировать, пока наконец он перестал быть сильным и превратился в зайчика на ее руках! Она непрерывно думала о своем сне.
Она встала из ванны и пошла надеть свое самое красивое платье. Ей хотелось поправиться Томашу, доставить ему радость.
Она едва успела застегнуть последнюю пуговицу, как Томаш шумно ввалился в дом вместе с председателем и необычайно бледным молодым крестьянином.
– Быстро, – кричал Томаш, – крепкой водки!
Тереза бросилась и принесла бутылку сливовицы. Налила рюмку, и молодой человек залпом выпил ее.
Меж тем она узнала, что произошло: парень на работе вывихнул руку в плече и выл от боли; никто не знал, чем помочь ему, и потому позвали Томаша, который одним движением вправил руку в сустав.
Парень опрокинул в себя еще одну рюмку и сказал Томашу: – Твоя хозяйка сегодня чертовски хороша!
– Балда, – сказал председатель, – пани Тереза всегда хороша!
– Что она всегда хороша, дело известное, – сказал парень, – но сегодня она и одета отлично. На вас еще никогда не было этого платья. Вы куда-то собираетесь?
– Нет, не собираюсь. Надела его ради Томаша.
– Доктор, красиво живешь, – смеялся председатель. – Моей старухе и на ум не придет ради меня расфуфыриться.
– Вот потому-то ты и ходишь гулять со свиньей, а не с женой, – сказал парень и сам долго смеялся.
– А как поживает Мефисто? – спросил Томаш. – Я не видел его по меньшей мере… – он задумался, – по меньшей мере целый час!
– Скучает обо мне, – сказал председатель.
– Смотрю на вас в этом платье, и хочется с вами потанцевать, – сказал парень Терезе. – Пан доктор, отпустили бы вы ее со мной танцевать?
– Поедемте все потанцуем, – сказала Тереза.
– Ты поехал бы? – спросил молодой человек Томаша.
– А куда? – спросил Томаш.
Молодой человек назвал соседний город, где в гостинице был бар с танцевальной площадкой.
– Поедешь с нами! – повелительным тоном сказал он председателю, а поскольку опрокинул в себя уже три рюмочки сливовицы, добавил: – А коли Мефисто скучает, возьмем и его с собой! Привезем туда двух кабанчиков! Все бабоньки обомлеют от страсти, как увидят эту парочку!
– Если не будете стыдиться Мефисто, так я еду с вами, – сказал председатель, и все они сели в пикап Томаша. Томаш – за руль, возле него Тереза, а мужчины расположились позади них, прихватив с собой початую бутылку сливовицы. Уже за деревней председатель вспомнил, что они забыли про Мефисто. Крикнул Томашу, чтобы вернулись.
– Не надо, одного кабана хватит, – сказал парень, и председатель успокоился.
Смеркалось. Дорога вела серпантином вверх.
Они доехали до города и остановились перед гостиницей. Тереза с Томашем никогда здесь не были. Они спустились по лестнице в полуподвальный этаж, где был бар со стойкой, площадка для танцев и несколько столиков. Человек лет шестидесяти играл на фортепьяно, и такого же возраста дама – на скрипке. Играли сорокалетней давности шлягеры. На площадке танцевало пар пять.
Молодой человек огляделся и сказал: Тут ни одной нет для меня, – и тотчас пригласил танцевать Терезу.
Председатель сел с Томашем за свободный столик и заказал бутылку вина.
– Мне нельзя! Я за рулем! – напомнил ему Томаш.
– Ерунда, – сказал председатель, – останемся тут ночевать, – и пошел заказать два номера.
Когда Тереза с молодым человеком вернулась к столику, ее тут же пригласил танцевать председатель, а уж потом наконец она пошла с Томашем.
Они очутились там, откуда уже никуда не уйти. Куда они могут уйти? За границу их не выпустят. В Прагу нет возврата, никакой работы им там не дадут. А перебраться в другую деревню – какой толк?
Бог мои, неужто и вправду надо было дойти до самого края, чтобы поверить, что он любит ее?
Наконец ему удалось надеть колесо. Он сел за руль, мужчины вскочили в кузов, раздался шум мотора.
Придя домой, Тереза решила принять ванну. Она лежала в горячей воде и размышляла о том, что всю жизнь пользовалась своей слабостью во вред Томашу. Мы все склонны считать силу виновником, а слабость – невинной жертвой. Но Тереза сейчас понимает: в их жизни все было наоборот! И ее сны, словно зная о единственной слабости этого сильного человека, выставляли перед ним напоказ ее страдания, чтобы принудить его пасовать! Терезина слабость была агрессивной и принуждала его постоянно капитулировать, пока наконец он перестал быть сильным и превратился в зайчика на ее руках! Она непрерывно думала о своем сне.
Она встала из ванны и пошла надеть свое самое красивое платье. Ей хотелось поправиться Томашу, доставить ему радость.
Она едва успела застегнуть последнюю пуговицу, как Томаш шумно ввалился в дом вместе с председателем и необычайно бледным молодым крестьянином.
– Быстро, – кричал Томаш, – крепкой водки!
Тереза бросилась и принесла бутылку сливовицы. Налила рюмку, и молодой человек залпом выпил ее.
Меж тем она узнала, что произошло: парень на работе вывихнул руку в плече и выл от боли; никто не знал, чем помочь ему, и потому позвали Томаша, который одним движением вправил руку в сустав.
Парень опрокинул в себя еще одну рюмку и сказал Томашу: – Твоя хозяйка сегодня чертовски хороша!
– Балда, – сказал председатель, – пани Тереза всегда хороша!
– Что она всегда хороша, дело известное, – сказал парень, – но сегодня она и одета отлично. На вас еще никогда не было этого платья. Вы куда-то собираетесь?
– Нет, не собираюсь. Надела его ради Томаша.
– Доктор, красиво живешь, – смеялся председатель. – Моей старухе и на ум не придет ради меня расфуфыриться.
– Вот потому-то ты и ходишь гулять со свиньей, а не с женой, – сказал парень и сам долго смеялся.
– А как поживает Мефисто? – спросил Томаш. – Я не видел его по меньшей мере… – он задумался, – по меньшей мере целый час!
– Скучает обо мне, – сказал председатель.
– Смотрю на вас в этом платье, и хочется с вами потанцевать, – сказал парень Терезе. – Пан доктор, отпустили бы вы ее со мной танцевать?
– Поедемте все потанцуем, – сказала Тереза.
– Ты поехал бы? – спросил молодой человек Томаша.
– А куда? – спросил Томаш.
Молодой человек назвал соседний город, где в гостинице был бар с танцевальной площадкой.
– Поедешь с нами! – повелительным тоном сказал он председателю, а поскольку опрокинул в себя уже три рюмочки сливовицы, добавил: – А коли Мефисто скучает, возьмем и его с собой! Привезем туда двух кабанчиков! Все бабоньки обомлеют от страсти, как увидят эту парочку!
– Если не будете стыдиться Мефисто, так я еду с вами, – сказал председатель, и все они сели в пикап Томаша. Томаш – за руль, возле него Тереза, а мужчины расположились позади них, прихватив с собой початую бутылку сливовицы. Уже за деревней председатель вспомнил, что они забыли про Мефисто. Крикнул Томашу, чтобы вернулись.
– Не надо, одного кабана хватит, – сказал парень, и председатель успокоился.
Смеркалось. Дорога вела серпантином вверх.
Они доехали до города и остановились перед гостиницей. Тереза с Томашем никогда здесь не были. Они спустились по лестнице в полуподвальный этаж, где был бар со стойкой, площадка для танцев и несколько столиков. Человек лет шестидесяти играл на фортепьяно, и такого же возраста дама – на скрипке. Играли сорокалетней давности шлягеры. На площадке танцевало пар пять.
Молодой человек огляделся и сказал: Тут ни одной нет для меня, – и тотчас пригласил танцевать Терезу.
Председатель сел с Томашем за свободный столик и заказал бутылку вина.
– Мне нельзя! Я за рулем! – напомнил ему Томаш.
– Ерунда, – сказал председатель, – останемся тут ночевать, – и пошел заказать два номера.
Когда Тереза с молодым человеком вернулась к столику, ее тут же пригласил танцевать председатель, а уж потом наконец она пошла с Томашем.
|
|