Скачать 102.2 Кбайт
Пятая гора.
Бумага была не лучшего качества, краска ложилась неровно. "Но это все же лучше, чем писать на глине".
В соседних странах было принято отправлять послания на глиняных табличках или на кусках пергамента. Хотя Египет переживал упадок, именно там люди придумали удобный и легкий способ вести записи торговых дел и исторических событий. Люди разрезали на куски стебель растения с берегов Нила и при помощи несложных действий склеивали между собой эти кусочки, в результате чего получались желтоватые полотнища. Купцам Акбара приходилось привозить папирус из Египта, потому что здесь в долине вырастить его было невозможно. Хотя он был недешев, купцы предпочитали именно его, поскольку, в отличие от глиняных табличек и кожи, лист папируса можно было легко спрятать в карман.
"Конечно, так проще и удобнее", – подумала она. Жаль, что писать на папирусе можно только с разрешения правителей. Согласно прежнему закону, письменные тексты до сих пор должны проходить проверку в совете Акбара.
Закончив работу, она показала ее Илие. Все это время он сидел молча, уставившись в одну точку.
– Тебе нравится? – спросила она. Илия словно очнулся из забытья.
– Да, красиво, – ответил он, не вникая в смысл своих слов.
Наверное, он разговаривает с Господом. Ей не хотелось мешать ему. Она отправилась за жрецом.
Когда она вернулась, Илия сидел на том же месте. Жрец и Илия внимательно посмотрели друг на друга. Воцарилось молчание.
Первым заговорил жрец:
– Ты – пророк, говоришь с ангелами. Я же лишь толкую законы, исполняю обряды и стараюсь защитить свой народ от ошибок. Я знаю, что борьба идет не между людьми. Это – битва богов, и я не вправе мешать ей.
– Сильна твоя вера, хотя ты поклоняешься несуществующим богам, – ответил Илия. – Если это битва богов, то Господь изберет меня своим орудием для свержения Ваала и других обитателей Пятой Горы. Тебе нужно было убить меня раньше.
– Я думал об этом. Но в этом не было необходимости. В нужную минуту боги проявили ко мне благосклонность.
Илия не ответил. Жрец отвернулся и взял в руки папирус, на котором вдова только что написала свой текст.
– Хорошая работа, – сказал он. Внимательно прочитав написанное, он снял с пальца кольцо, окунул его в одну из маленьких баночек с краской и поставил в левом углу печать. Если на папирусе, который кто-то нес с собой, не находили печати жреца, то этого человека могли приговорить к смерти.
– Зачем ты это делаешь? – спросила она.
– Эти папирусы несут идеи, – ответил жрец. – А идеи обладают властью.
– Но это всего лишь записи торговых соглашений.
– Да, но это могли бы быть планы сражения. Или сведения о наших богатствах. Или наши тайные молитвы. Сегодня, при наличии алфавита и папируса стало легко похитить культурное наследие народа. Глиняные таблички или кожу спрятать трудно. Но соединение папируса с алфавитом может уничтожить культуру любой страны и разрушить мир.
Внезапно в дом вбежала женщина.
– Жрец! Жрец! Посмотри, что происходит!
Илия и вдова пошли вслед за ними. По улице двигалась толпа людей. Из-за поднятой ею пыли было нечем дышать. Впереди с шумом и криками бежали дети. За ними в безмолвии медленно шли взрослые.
Они подошли к южным воротам города, где собралась группа людей. Жрец протиснулся вперед и увидел человека, ставшего причиной этого беспорядка.
Часовой Акбара стоял на коленях с распростертыми руками. Кисти рук были прибиты гвоздями к деревянной доске за спиной. Одежда на нем была изорвана, левый глаз пронзило деревянное копье.
На груди у него кинжалом было вырезано несколько ассирийских букв. Жрец разбирался в египетском письме, но ассирийского языка он не знал. Пришлось обратиться за помощью к торговцу, стоявшему рядом.
– "Мы объявляем войну" – вот что написано, – перевел тот.
Никто из толпы не вымолвил ни слова. Илия видел, что на лицах людей застыл ужас.
– Дай мне твой меч, – сказал жрец одному из стоявших рядом воинов.
Воин повиновался… Жрец велел известить о случившемся наместника и военачальника. Затем он быстрым ударом всадил клинок в сердце часового.
Мужчина издал стон и упал на землю. Он умер и освободился от боли и позора.
– Завтра я принесу жертвы у Пятой Горы, – сказал испуганным людям жрец. – И боги снова вспомнят о нас Прежде чем уйти, он повернулся к Илие:
– Ты собственными глазами видишь – небеса по-прежнему помогают нам.
– Только один вопрос, – сказал Илия. – Почему ты хочешь принести в жертву народ своей страны?
– Потому что нужно уничтожить идею Илия слышал, как утром он разговаривал со вдовой, и уже знал, что эта идея – алфавит.
– Слишком поздно Библос уже разносится по свету, а ассирийцы не могут завоевать весь мир.
– Кто тебе сказал, что не могут? В конце концов, рядом с их войском боги Пятой Горы.
Илия долго брел по долине. Он знал, что впереди еще по крайней мере один мирный день и ночь. Ни одна война не ведется в темноте, ведь воины не смогут распознать, кто свой, а кто враг. Он знал, что этой ночью Господь дарует ему возможность изменить судьбу города, приютившего его.
В соседних странах было принято отправлять послания на глиняных табличках или на кусках пергамента. Хотя Египет переживал упадок, именно там люди придумали удобный и легкий способ вести записи торговых дел и исторических событий. Люди разрезали на куски стебель растения с берегов Нила и при помощи несложных действий склеивали между собой эти кусочки, в результате чего получались желтоватые полотнища. Купцам Акбара приходилось привозить папирус из Египта, потому что здесь в долине вырастить его было невозможно. Хотя он был недешев, купцы предпочитали именно его, поскольку, в отличие от глиняных табличек и кожи, лист папируса можно было легко спрятать в карман.
"Конечно, так проще и удобнее", – подумала она. Жаль, что писать на папирусе можно только с разрешения правителей. Согласно прежнему закону, письменные тексты до сих пор должны проходить проверку в совете Акбара.
Закончив работу, она показала ее Илие. Все это время он сидел молча, уставившись в одну точку.
– Тебе нравится? – спросила она. Илия словно очнулся из забытья.
– Да, красиво, – ответил он, не вникая в смысл своих слов.
Наверное, он разговаривает с Господом. Ей не хотелось мешать ему. Она отправилась за жрецом.
Когда она вернулась, Илия сидел на том же месте. Жрец и Илия внимательно посмотрели друг на друга. Воцарилось молчание.
Первым заговорил жрец:
– Ты – пророк, говоришь с ангелами. Я же лишь толкую законы, исполняю обряды и стараюсь защитить свой народ от ошибок. Я знаю, что борьба идет не между людьми. Это – битва богов, и я не вправе мешать ей.
– Сильна твоя вера, хотя ты поклоняешься несуществующим богам, – ответил Илия. – Если это битва богов, то Господь изберет меня своим орудием для свержения Ваала и других обитателей Пятой Горы. Тебе нужно было убить меня раньше.
– Я думал об этом. Но в этом не было необходимости. В нужную минуту боги проявили ко мне благосклонность.
Илия не ответил. Жрец отвернулся и взял в руки папирус, на котором вдова только что написала свой текст.
– Хорошая работа, – сказал он. Внимательно прочитав написанное, он снял с пальца кольцо, окунул его в одну из маленьких баночек с краской и поставил в левом углу печать. Если на папирусе, который кто-то нес с собой, не находили печати жреца, то этого человека могли приговорить к смерти.
– Зачем ты это делаешь? – спросила она.
– Эти папирусы несут идеи, – ответил жрец. – А идеи обладают властью.
– Но это всего лишь записи торговых соглашений.
– Да, но это могли бы быть планы сражения. Или сведения о наших богатствах. Или наши тайные молитвы. Сегодня, при наличии алфавита и папируса стало легко похитить культурное наследие народа. Глиняные таблички или кожу спрятать трудно. Но соединение папируса с алфавитом может уничтожить культуру любой страны и разрушить мир.
Внезапно в дом вбежала женщина.
– Жрец! Жрец! Посмотри, что происходит!
Илия и вдова пошли вслед за ними. По улице двигалась толпа людей. Из-за поднятой ею пыли было нечем дышать. Впереди с шумом и криками бежали дети. За ними в безмолвии медленно шли взрослые.
Они подошли к южным воротам города, где собралась группа людей. Жрец протиснулся вперед и увидел человека, ставшего причиной этого беспорядка.
Часовой Акбара стоял на коленях с распростертыми руками. Кисти рук были прибиты гвоздями к деревянной доске за спиной. Одежда на нем была изорвана, левый глаз пронзило деревянное копье.
На груди у него кинжалом было вырезано несколько ассирийских букв. Жрец разбирался в египетском письме, но ассирийского языка он не знал. Пришлось обратиться за помощью к торговцу, стоявшему рядом.
– "Мы объявляем войну" – вот что написано, – перевел тот.
Никто из толпы не вымолвил ни слова. Илия видел, что на лицах людей застыл ужас.
– Дай мне твой меч, – сказал жрец одному из стоявших рядом воинов.
Воин повиновался… Жрец велел известить о случившемся наместника и военачальника. Затем он быстрым ударом всадил клинок в сердце часового.
Мужчина издал стон и упал на землю. Он умер и освободился от боли и позора.
– Завтра я принесу жертвы у Пятой Горы, – сказал испуганным людям жрец. – И боги снова вспомнят о нас Прежде чем уйти, он повернулся к Илие:
– Ты собственными глазами видишь – небеса по-прежнему помогают нам.
– Только один вопрос, – сказал Илия. – Почему ты хочешь принести в жертву народ своей страны?
– Потому что нужно уничтожить идею Илия слышал, как утром он разговаривал со вдовой, и уже знал, что эта идея – алфавит.
– Слишком поздно Библос уже разносится по свету, а ассирийцы не могут завоевать весь мир.
– Кто тебе сказал, что не могут? В конце концов, рядом с их войском боги Пятой Горы.
Илия долго брел по долине. Он знал, что впереди еще по крайней мере один мирный день и ночь. Ни одна война не ведется в темноте, ведь воины не смогут распознать, кто свой, а кто враг. Он знал, что этой ночью Господь дарует ему возможность изменить судьбу города, приютившего его.
|
|