п.) в качестве символов мужских – фантазия не позволяет.

Не подлежит сомнению, что склонность сновидения и бессознательной фантазии пользоваться сексуальными символами в бисексуальном смысле обнаруживает архаический характер, так как детству различие полов остается неизвестным и оно приписывает обоим полам одни и те же половые органы.

Этих, во многих отношениях не исчерпывающих указаний, достаточно для дальнейших подробных и тщательных наблюдений. При всем различии понимания Шернером символики сновидения с только что развитым мною, я все же должен заметить, что Шернер (58) должен быть признан первым, открывшим эту символику, и что данным психоанализа удалось восстановить заслуги его сочинения, появившегося полвека назад и сочтенного плодом досужей фантазии.

Я приведу здесь лишь несколько примеров применения сновидениями таких символов; примеры эти должны показать, как невозможно истолковать сновидение, отрекаясь от учения о символике, и как настойчиво выдвигается она на первый план в огромном большинстве случаев.

1. Шляпа, как символ мужчины (мужского полового органа). Из «Очерков толкования сновидений», «Zentralblatt fiir Psychoanalyse», I, № 5/6, 1911. (Отрывок сновидения молодой женщины, страдающей агорафобией.) «Я иду летом гулять по улице. На мне шляпа странной формы: тулья выгнута вверх, а поля свешиваются вниз, причем одна сторона ниже другой. Я в хорошем, веселом настроении. Встретив нескольких молодых офицеров, я думаю: „Вы ничего мне не можете сделать“.

Так как она не может привести ни одной мысли, соответствующей представлению о шляпе в сновидении, то я говорю ей: «Шляпа, по всей вероятности, мужской половой орган с поднятой средней частью и двумя свешивающимися боковыми». Я умышленно уклоняюсь от истолкования детали относительно неравной длины обоих полей; хотя как раз такие подробности обычно и указывают путь к толкованию. Я продолжаю: если ее муж обладает, таким образом, таким хорошим половым органом, то ей нечего бояться офицеров, между тем как обычно, она, благодаря своей фобии, не решается выходить на улицу одна. Такое разъяснение страха я мог бы ей дать и раньше неоднократно в связи с другим материалом.

Чрезвычайно интересно, как пациентка встречает мое толкование. Она отрицает, что говорила, будто поля шляпы свешиваются вниз. Я, однако, хорошо помню ее слова и настаиваю на них. Она молчит и потом решается, наконец, спросить, что означает, если у ее мужа одно яичко ниже другого, и у всех ли мужчин это так. Тем самым разъясняется примечательная деталь приснившейся ей шляпы, и все толкование охотно принимается ею.

Шляпа как символ была мне знакома задолго до сообщения этого сновидения. Из других менее прозрачных случаев я убедился, что шляпа может быть символом и женских половых органов.

2. Малютка – половые органы; раздавливание – символ коитуса. (Другое сновидение той же пациентки, страдающей агорафобией).

«Ее мать отсылает ее маленькую девочку, чтобы она пошла одна. Потом она идет с матерью по железной дороге и видит, как ее дочка идет прямо на рельсы под поезд. Она слышит хруст костей (при этом неприятное чувство, но не ужас). Она смотрит из окна вагона, не видно ли сзади частей, и упрекает мать, что она оставила малютку одну».

Анализ. Полное толкование этого сновидения дать очень трудно. Оно относится к целому циклу других и может быть истолковало исчерпывающе лишь в связи с ними. Особенно трудно здесь выделить в изолированном виде материал, необходимый для установления символики. Пациентка сама устанавливает соответствие поездки по железной дороге с возвращением из нервной клиники, в руководителя которой она была, разумеется, влюблена. За ней приехала туда мать, на вокзал проводить ее приехал врач и привез ей букет цветов; ей было неприятно, что мать была свидетельницей этой любезности. Мать является здесь, таким образом, нарушительницей ее любовных стремлений; аналогичную роль она действительно играла в молодости моей пациентки. Дальнейшая мысль относится к дороге. Она оборачивается, не видно ли сзади частей. В сновидении разумеются, конечно, остатки раздавленной девочки. Мысль ее идет, однако, в другом направлении. Она вспоминает, что однажды видела отца сзади голым, заговаривает о половых различиях и указывает на то, что у мужчины половые органы видны и сзади, у женщины же нет. В связи с этим она сама истолковывает сновидение в том смысле, что маленькая девочка олицетворяет половые органы, – ее же девочка (у нее есть 4-летняя дочка) ее собственные половые органы. Она упрекает мать в том, что та требует, чтобы она жила так, как будто у нее вообще нет половых органов, и находит соответствие этому упреку в первой части сновидения: мать отсылает ее маленькую девочку, чтобы она пошла одна. В ее воображении идти одной по улице означает: не иметь мужчины, не иметь половых сношений (coire – идти вместе), а на это она не способна. По ее рассказам, она, будучи ребенком, действительно страдала от ревности матери вследствие явного предпочтения, которое оказывал ей отец.