Но этот новый принцип сознания должен быть неразрывно связан со всеми остальными принципами, потому что если эта связь разрывается или теряется индивидуальное, то мы снова впадаем в космическую или мистическую дисперсию, теряя нашу связь с землей. Осознание Единства и Трансцендентного – это, несомненно, необходимая основа любой реализации (создавать что-либо без этого – это все равно, что строить дом без фундамента), но основа эта должна быть достижима с сохранением эволюционной непрерывности – это должна быть эволюция, а не революция. Короче говоря, нам нужно выйти не выходя. Нам нужна не ракета, которая устремляется к Солнцу и разбивается там, а ракета, которая сможет загарпунить Солнце высшего сознания и привнести его во все точки земного сознания: Конечное знание – это то, которое постигает и принимает Бога во вселенной так же, как и за пределами вселенной, а интегральная йога – это та, которая, обретя Трансцендентное, может вернуться во вселенную, не теряя обретенного и сохраняя способность свободно нисходить и восходить по великой лестнице существования [10]. Это двойное движение восхождения и нисхождения представляет собою главный принцип, лежащий в основе супраментального открытия. Но на пути к нему Шри Ауробиндо предстояло коснуться некой, еще неизвестной пружины, что привело затем к коренным изменениям.

ВОСХОЖДЕНИЕ СОЗНАНИЯ

Недостаточно описать открытие Шри Ауробиндо, мы должны также узнать, каким образом мы можем сделать его доступным для себя. Но вряд ли можно начертить диаграмму и сказать: "Вот – путь", потому что духовное развитие всегда приспосабливается к природе каждого индивидуума, – и это правильно, ведь мы изучаем себя, а не иностранный язык; а двух одинаковых натур не бывает: Идеал, который я ставлю перед нашей йогой, не налагает никаких пут ни на духовную жизнь, ни на устремления. Духовную жизнь невозможно сформулировать в виде каких-то жестких определений или связать фиксированными ментальными правилами; она представляет собою широкое поле эволюции, беспредельное царство, которое потенциально шире, чем все царства, находящиеся ниже, царство с сотней областей, с тысячью типов, стадий, форм, путей, разнообразных идеалов, степеней духовного прогресса [11]. Поэтому мы можем предложить лишь несколько указаний в надежде на то, что каждый сам сделает свое собственное особое открытие, которое осветит его путь. Всегда нужно помнить, что подлинный механизм йоги состоит в том, чтобы поймать нить своего сознания, – "сияющую нить", о которой говорили риши (Риг Веда. X.53), – держаться за нее и идти так до самого конца.

Поскольку ни космическое сознание, ни Нирвана не дают нам того эволюционного ключа, который мы ищем, давайте возобновим наши поиски вместе с Шри Ауробиндо там, где они были оставлены, – т.е. в Бароде, – перед тем, как он обрел два великих переживания. Первый шаг – это восхождение к Сверхсознательному. Как мы уже говорили, когда в уме ищущего устанавливается безмолвие, когда он успокаивает свое витальное и освобождается из погружения в физическое, сознание выпутывается из бесчисленных видов деятельности, в которых оно незаметно перемешивалось и дробилось, и обретает независимое существование. Оно становится подобным независимому существу внутри нас, некой компактной Силе, интенсивность которой постоянно растет. И по мере своего роста его все меньше и меньше удовлетворяет ограниченное существование в теле. Мы обнаруживаем, что оно излучает себя вовне – сначала во время сна, затем в наших медитациях, а потом и тогда, когда глаза наши широко открыты. Но это движение вовне не является, так сказать, исключительно "горизонтальным" – в направлении всеобщего Разума, всеобщего Витального и всеобщего Физического; сознание стремится также и ввысь. Это стремление ввысь – не обязательно результат сознательной дисциплины, оно может быть естественной, спонтанной потребностью (никогда не следует забывать, что наши усилия в этой жизни – это продолжение множества усилий во многих прошлых жизнях – отсюда неравномерное развитие различных индивидуумов и невозможность установления фиксированных правил). Мы можем непроизвольно чувствовать над головой нечто, привлекающее наше внимание, подобное простору или свету, подобное некому намагниченному полюсу, который является источником всех наших действий и мыслей, некую зону концентрации над макушкой головы. Ищущий успокаивает свой разум не для того, чтобы стать бесчувственным, как чурбан. Безмолвие его не мертво, оно живо. Он настраивается на прием свыше, ибо там он чувствует жизнь. Безмолвие – это не конец, а средство, точно так же, как изучение нотной грамоты – это средство овладения музыкой, причем музыкой самой разной. День за днем по мере того, как его сознание становится все более конкретным, он получает сотни маленьких, почти незаметных опытов {переживаний}, которые проистекают из этого Безмолвия наверху. Он не будет ни о чем думать – и вдруг мысль пересечет его ум, даже не мысль, а легкий щелчок, и он точно знает, что ему нужно делать и как это должно быть сделано – вплоть до малейших деталей, как будто составные части головоломки в мгновение ока встали на свои места – и все это с абсолютной определенностью (внизу всегда все неопределенно, любая проблема всегда имеет, по меньшей мере, два решения).