Скачать 26.37 Кбайт
Против Флакка
А попав в руки черни, тотчас бывали они убиты, я трупы их тащили через весь город, топча и превращая в месиво, так что и предать земле было бы нечего. И много тысяч других страдальцев уничтожали изощрившиеся в изуверстве, доведенные собственной свирепостью до зверского состояния недруги: стоило кому-то из евреев где-то появиться, его тотчас побивали камнями или кольями, стараясь при этом не задевать жизненно важных органов, с тем чтобы страданья жертв продлить подольше. Иные, упоенные полной безнаказанностью, выбирали только самые жестокие орудия - железо и огонь, и многих порубили мечами, немало и пожгли. Вообразите, целые семьи: мужья и жены, родители и дети были преданы огню посреди города - не щадили безжалостные ни стариков, ни молодых, ни младенцев невинных; а если не хватало дров, они, собравши хворост, душили несчастных дымом, и те умирали в еще более чудовищных муках, и было страшно видеть груду полусожженных тел. А если н хвороста недоставало, тогда дровами служила утварь самих несчастных, похищенная из домов: конечно, что получше тащили себе, а что похуже сжигали вместе с владельцами. А многих, еще живых, тащили за ногу, привязав веревку к лодыжке, и одновременно топтали; над теми, кто умер такою дикой смертью, эти люди продолжали глумиться с не меньшей яростью: не было улочки в Александрии, по которой не протащили бы труп, покуда кожа, мясо и сухожилия не истирались о неровную и каменистую поверхность земли, покуда все части, когда-то составлявшие единство, не отрывались друг от друга и тело не превращалось в ничто.
При зтом убийцы разыгрывали из себя страдальцев, а родственников и друзей страдальцев подлинных только за одно сочувствие к близким хватали, бичевали, колесовали, а после всех мучений, которым только можно подвергнуть человека, их ждала последняя из казней - крест.
10
И когда не осталось для евреев ни щелочки, ни уголка, куда не проникла бы изощренная ненависть Флакка. он задумал нападенье с другого фланга, этот великий изобретатель беззаконий. А дело в том, что наш спаситель и благодетель Август после кончины генарха создал для попечения над всеми иудейскими делами Совет старейшин, поручив это соответствующим распоряжением Магию Максиму, которому предстояло (во второй уже раз) стать наместником Александрии и Египта. Так вот, тех членов Совета, которых застали дома (числом тридцать восемь), Флакк тотчас заключил в оковы и торжественно провел через самое сердце города - кого связанным ремнями, кого закованным в цепи; потом загнал в театр, устроив зрелище в высшей степени жалкое и нелепое: поставил старцев против скамей, где расселись истязатели, чтобы полюбоваться их позором, и приказал бить кнутами по голым телам (такому поруганью обычно подвергают самых ужасных преступников), при этом одних забивая быстро, других заставляя мучиться долго.
Величие этого коварного замысла обнаружило себя и по-другому, но с той же очевидностью, и то, что я сейчас скажу, подтвердят это. Трое из Совета старейшин - Эвод, Трифон и Андрон- остались нищими: грабители разом лишили их всего имущества, и Флакк отлично знал об этом - его уведомили, когда он посылал за нашими начальниками в прошлый раз, будто бы для того, чтобы примирить их с остальными горожанами. И все же, точно зная, что этих людей полностью обобрали, он бил их на глазах самих грабителей, чтобы одни вдвойне терзались - и нищетой, и уннженьем, другие же наслаждались вдвойне - и обретением чужого богатства, и вкусом позора разоренных ими людей.
Не знаю, стоит ли приводить тут одну подробность тех событий, боюсь, она покажется мелкой и незначительной, зато малость ее покажет, сколь велика была злоба этих людей. В Александрии для наказаний используют различные орудья в зависимости от положенья наказуемых: одними кнутами бьют египтян, и есть для этого особые люди, другими, плоскими - александрийцев, и палачи их - сами александрийцы. Такой обычай соблюдался всегда и в отношении нашего народа предшественниками Флакка, а в первые годы - и самим Флакком. Ведь и лишенный гражданских прав может сохранить частицу гражданского достоинства, а оскорбленный - частицу гордости, когда дела разбираются по справедливости и без привнесения личной злобы, которая лишает наказанье необходимой его части - сочувствия.
И всего непереносимее, что евреев среднего сословья били теми кнутами, какими обычно наказывали свободных и полноправных граждан, важных же лиц - старейшин, так именуемых по возрасту своему и положению, унизили, истязая орудиями, предназначенными для египтян низшего сословия, причем виновных в тягчайших преступлениях.
Не говорю о том, что даже если бы они совершили десятки тысяч преступлений, Флакку подобало бы перенести казнь, ибо честно правящие, преданные и от души почитающие своих благодетелей имеют обыкновение откладывать наказание осужденных, покуда не кончатся всенародные празднества в честь дня рождения кого-то из славных Августов.
При зтом убийцы разыгрывали из себя страдальцев, а родственников и друзей страдальцев подлинных только за одно сочувствие к близким хватали, бичевали, колесовали, а после всех мучений, которым только можно подвергнуть человека, их ждала последняя из казней - крест.
10
И когда не осталось для евреев ни щелочки, ни уголка, куда не проникла бы изощренная ненависть Флакка. он задумал нападенье с другого фланга, этот великий изобретатель беззаконий. А дело в том, что наш спаситель и благодетель Август после кончины генарха создал для попечения над всеми иудейскими делами Совет старейшин, поручив это соответствующим распоряжением Магию Максиму, которому предстояло (во второй уже раз) стать наместником Александрии и Египта. Так вот, тех членов Совета, которых застали дома (числом тридцать восемь), Флакк тотчас заключил в оковы и торжественно провел через самое сердце города - кого связанным ремнями, кого закованным в цепи; потом загнал в театр, устроив зрелище в высшей степени жалкое и нелепое: поставил старцев против скамей, где расселись истязатели, чтобы полюбоваться их позором, и приказал бить кнутами по голым телам (такому поруганью обычно подвергают самых ужасных преступников), при этом одних забивая быстро, других заставляя мучиться долго.
Величие этого коварного замысла обнаружило себя и по-другому, но с той же очевидностью, и то, что я сейчас скажу, подтвердят это. Трое из Совета старейшин - Эвод, Трифон и Андрон- остались нищими: грабители разом лишили их всего имущества, и Флакк отлично знал об этом - его уведомили, когда он посылал за нашими начальниками в прошлый раз, будто бы для того, чтобы примирить их с остальными горожанами. И все же, точно зная, что этих людей полностью обобрали, он бил их на глазах самих грабителей, чтобы одни вдвойне терзались - и нищетой, и уннженьем, другие же наслаждались вдвойне - и обретением чужого богатства, и вкусом позора разоренных ими людей.
Не знаю, стоит ли приводить тут одну подробность тех событий, боюсь, она покажется мелкой и незначительной, зато малость ее покажет, сколь велика была злоба этих людей. В Александрии для наказаний используют различные орудья в зависимости от положенья наказуемых: одними кнутами бьют египтян, и есть для этого особые люди, другими, плоскими - александрийцев, и палачи их - сами александрийцы. Такой обычай соблюдался всегда и в отношении нашего народа предшественниками Флакка, а в первые годы - и самим Флакком. Ведь и лишенный гражданских прав может сохранить частицу гражданского достоинства, а оскорбленный - частицу гордости, когда дела разбираются по справедливости и без привнесения личной злобы, которая лишает наказанье необходимой его части - сочувствия.
И всего непереносимее, что евреев среднего сословья били теми кнутами, какими обычно наказывали свободных и полноправных граждан, важных же лиц - старейшин, так именуемых по возрасту своему и положению, унизили, истязая орудиями, предназначенными для египтян низшего сословия, причем виновных в тягчайших преступлениях.
Не говорю о том, что даже если бы они совершили десятки тысяч преступлений, Флакку подобало бы перенести казнь, ибо честно правящие, преданные и от души почитающие своих благодетелей имеют обыкновение откладывать наказание осужденных, покуда не кончатся всенародные празднества в честь дня рождения кого-то из славных Августов.
|
|