Государственность и сила власти выше средней, хотя и ослаблена случайностями и обстоятельствами, которые оказались против нее и в пользу колониализма. Примерный общий расклад сил: эффект колониализма, опирающийся на благоприятные случайности и обстоятельства, против исламской традиции и государственности.

5. Третий блок, мир ислама, Турция и арабские страны, включая Египет, т.е. страны, испытавшие сравнительно длительное воздействие колониализма. Природные ресурсы (если не считать поздно открытых запасов нефти) средние, даже ниже средних; уровень развития средний. Сила ислама и исламского государства (Османской империи) огромна. Случай и стечение обстоятельств скорее в пользу государства, чем против него (стоит вспомнить, что державы по ряду внешнеполитических причин не желали развала этой империи и в меру своих сил сохраняли ее). Эффект колониализма заметен, но не одинаков: очень силен в Египте, наиболее слаб в Турции. Общий расклад сил: колониализм против ислама и сильного исламского государства. В случае с Ираном расклад тот же, но в еще более жесткой форме противостояния. В случае с Афганистаном примерно то же, но при более низком уровне развития страны и народа и более жестких и неблагоприятных природных условиях, что на пользу традиции и объективно против колониализма. Примерно это же касается и отсталых арабских стран Аравии.

6. Четвертый блок, Китай. Природные условия средние, даже выше средних. Уровень развития выше среднего, может быть даже наивысший на фоне всех остальных стран Востока. Здесь – гигантская сила цивилизационной традиции и огромная мощь традиционного государства. Эффект колониализма ниже среднего. Но вот случай и стечение обстоятельств в XIX – XX вв. оказались против традиции и в пользу колониализма. Общий итог: сравнительно слабый эффект колониализма против мощной традиции, олицетворенной высокой цивилизацией и сильной государственностью.

7. Четвертый блок, Япония. Природный фактор и уровень развития средние, сила государства невелика, но роль цивилизационного фундамента огромна, причем в его пользу случай и стечение обстоятельств. Эффект колониализма уникален по характеру: сила его крайне незначительна, а влияние колоссально. Здесь фактически нет противостояния (опять-таки нечто уникальное на общем фоне), а общий вектор примерно таков: динамичная традиция, опирающаяся на цивилизационный фундамент и использующая благоприятные для нее случайности и обстоятельства, активно впитывает все полезное и усваиваемое из того, что выше было названо эффектом колониализма, учитывая при этом, что в данном случае этот эффект предстает в наиболее благоприятном варианте, при почти не ощущаемом военно-политическом нажиме держав и колониальной торговле, выгодной для самой Японии.

Итак, семь вариантов. Соединив четвертый и пятый (исламские), получаем шесть основных моделей:

Модель первая, исламская: эффект колониализма или, иначе говоря, Запад против ислама, его мощной религиозной традиции и сильного государства.

Модель вторая, африканская: колониально-капиталистический Запад против первобытности и полупервобытности, опирающихся на примитивную традицию и крайне слабую государственность.

Модель третья, индийская: мощный эффект колониализма против мощной цивилизационной традиции с ослабленной государственностью.

Модель четвертая, юго-восточноазиатская: мощный эффект колониализма против сравнительно ослабленной цивилизационной традиции и государственности.

Модель пятая, китайская: слабый эффект колониализма против необычайно мощной традиции, цивилизации, государственности.

Модель шестая, японская: динамичная традиция, обогащаемая за счет Запада.

Из этих шести моделей для последующего разбора можно исключить – коль скоро идет речь о возможных потенциях трансформации – модель вторую, африканскую. Совершенно очевидно, что здесь внутренних потенций для трансформации практически нет, что только силовое воздействие извне и в буквальном смысле слова навязывание Тропической Африке европейских капиталистических стандартов оказались практически единственным импульсом, способствовавшим трансформации. Логично сделать из этого вывод, что и в последующем, т.е. после деколонизации, трансформация будет идти преимущественно за счет капиталистических методов, тогда кйк попытки изменить ее характер за счет усиления роли государства и огосударствленной по марксистско-социалистическому стандарту экономики объективно могут лишь привести к выходу на авансцену той самой первобытной общинной традиции, о которой уже упоминалось.

Можно также объединить в подварианты третью и четвертую самостоятельные модели. В этом случае количество их сведется к четырем: исламская, индо-юговосточноазиатская (сильные позиции колониализма против слабой местной государственности, но с подвариантами: при сильной и при ослабленной цивилизационной традиции), китайская и японская. О феномене Японии уже шла речь, так что эту уникальную модель из анализа можно исключить. Остаются три – исламская, индо-юговосточноазиатская и китайская.