Ученик. Да, вижу, что этим самым доводом доказывается, что каковы бы ни были сами вещи, правильность остается неизменной. Учитель. А что, по-твоему, следует из этого для самих правильностей: отличны ли они друг от друга, или одна и та же правильность у всех? Ученик. Выше я согласился с тем, что если потому есть много правильностей, что много есть вещей, в которых они наблюдаются, то необходимо, чтобы они существовали и были разнообразны (existere et variari) соответственно самим вещам; однако же доказано, что этого отнюдь не может быть. Следовательно, не потому есть много правильностей, что много есть вещей, в которых они существуют. Учитель. Есть ли у тебя какой-то другой довод, почему тебе кажется, что их много? Кроме этой множественности вещей? Ученик. Как об этом уже знаем, что его нет -- так, думаю, и другого нельзя найти. Учитель. Значит, одна и та же правильность у всего. Ученик. Должен признать, что это так. Учитель. (Скажем об этом более подробно): если в тех вещах, которые должны иметь правильность, правильности нет иначе как тогда, когда они существуют согласно должному, и только это и означает для них "быть правильными", -- то, вполне очевидно, что у всех у них одна правильность. Ученик. Без сомнения. Учитель. Значит, у всех у них одна истина. Ученик. И это невозможно отрицать. Но все-таки поясни мне, почему мы говорим об истине той или этой вещи как бы для того, чтобы выделить различия истин, если истины не воспринимают никакого расхождения (которое есть в вещах) от самих вещей? Ведь многие вряд ли согласятся с тем, что нет никакого различия между истиной воли и так называемой истиной действия или чего-нибудь другого? Учитель. Не в собственном смысле говорится (об истине) этой или той вещи -- ибо она имеет свое бытие не в самих вещах, в которых говорят, что она есть, и не из них, и не через них. Но когда сами вещи существуют согласно ей, ибо она всегда наличествует в тех (вещах), которые суть так, как должно им быть, -- тогда говорится об "истине той или этой вещи": например, об истине действия, воли. Это подобно тому, как говорится о "времени той или этой вещи", хотя одно и то же время у всех вещей, которые вместе существуют в одно и то же время, и если бы не было той или этой вещи, время ничуть не меньше было бы тем же самым. Ведь не потому говорится "время той или этой вещи", что время есть в самих вещах, но потому, что они суть во времени. И как время, рассмотренное само по себе, не называется временем чего-то, но когда мы рассматриваем вещи, в нем находящиеся, то говорим "время той или этой вещи"; так высшая истина, сама по себе существующая (per se subsistens) не принадлежит никакой вещи, но когда некоторая вещь существует согласно ей, то говорится о "ее истине" или "ее правильности".

Комментарии

"Об истине" - Согласно Шмидту, этот диалог был создан в период с 1080 по 1085 г. Ансельм в это время -- аббат в Беке. Предмет диалога -- поиск определения истины. В этом диалоге наиболее отчетливо проявляется характерная для метода Ансельма тенденция отыскивать и интерпретировать онтологические параллелизмы между различными видами природных и культурных процессов. Перевод выполнен по изданию Шмидта (1968), сверен с английским переводом Хопкинса и Ричардсона (1967).

1... никакой непрерывностью стиля (dictaminis). -- "непрерывность стиля", или "диктовки", была бы, вероятно, если бы три диалога были объединены одной драматической "рамкой".

2... "... нельзя замкнуть никаким началом или концом". -- Ср.: "Монологион", гл. XVIII, 33, 9.

3... в высказывании. -- "Enuntiatione". Ансельм вслед за Боэцием употребляет термины: "oratio", "enuntiatio", "propositio" как синонимы. Общую теорию "истинного высказывания" как высказывания, обозначающего существующее как существующее и несуществующее как несуществующее, он заимствует у Боэция, из его комментария к аристотелевскому трактату "Об истолковании". Аристотелевское определение "высказывающей речи" (мы так передаем oratio), воспроизведенное Боэцием и Ансельмом, см.: "Об истолковании", 16b27, далее.

4... высказанная вещь (res enuntiata). -- На это место Шмидт приводит важную цитату из боэциева комментария к "Категориям": "Из тех, что приводятся друг к другу (convertuntur) согласно последовательности сущности (secundum essentiae consequentiam), то, что в каком-то смысле является причиной другого, правильно называется "первейшим по природе" (prius natura). Что нечто подобное имеет место, ясно: например, "бытие человеком", согласно последовательности, приводится к истинному высказыванию о нем. Ведь, если некто есть человек, то истинно высказывание "он есть человек", и если истинно высказывание "он есть человек", то из этого следует, что он есть человек. И при этом, конечно, никак не истинное высказывание является причиной существования вещи (causa ut sist res), но видно, что, в некотором смысле, вещь (res) является причиной того, что высказывание истинно. Ибо высказывание с необходимостью называется истинным или ложным (смотря) по тому, имеет место вещь или не имеет" (Migne, PL, t.