Йогин пытается относиться с полным вниманием к ходьбе, стоянию сиденью, лежанью, сгибанью, вытягиванию, к еде, питью, жеванью, вкушению, к испражнению и мочеиспусканию. Позы динамичны; протекание процессов безошибочно; когда позы усвоены по настоящему, как то, что они есть, можно считать, что ум вполне очищен. Однако йогин должен решить, каким предметом медитации лучше служат эти позы – первичным или вторичным; последний применяется в те моменты сравнительного расслабления, когда первичный объект на некоторое время отставлен в сторону.
Все упомянутые предметы являются традиционными буддийскими предметами медитации; все они содержатся или в перечне сорока предметов для сосредоточения, или в «Великой проповеди об осознании» («Маха сатипаттхана сутте»), большей же частью в обоих трактатах. Все они ведут йогина к установлению сосредоточенности, некоторые в большей степени, другие – в меньшей. Йогин законно может применять их для приобретения нужной ему сосредоточенности. Но, пожалуй, для него будет разумным подходом постараться использовать и практиковать такое упражнение, которое приведет его к самой последней цели, поставленной им для себя, – к освобождающему знанию, к прозрению випассаны.
Итак, существует две формы практики культуры психики. Они называются саматха, или практика сосредоточенности, и випассана, или практика прозрения. Саматха ведет к спокойствию и тишине ума, а випассана – к интуитивному познанию мира, истинной природы явлений, и к конечному освобождению. Саматха занята вселенной, какой она является нам; випассана занята вселенной, какова она есть в себе. Поскольку область саматха – это вселенная, какой она является нам, объекты медитации, приводящей к саматха, – это соответственно те объекты, которые мы создали для себя сами. Так, цветной диск для визуализации есть нечто, созданное нами для себя; мысль об отвращении есть нечто, выращенное нами внутри себя; устойчивость земли, сцепление воды, зрелость огня, преграда воздуха – всё это качества четырёх элементов, которые были нами концептуализированы с целью помочь нам овладеть ими. Даже мысль о ходьбе в акте ходьбы, мысль о сгибании в акте сгибания, мысль о прикосновении в акте прикосновения – суть идеи, созданные нами в своих умах, чтобы мы могли лучше приблизиться к действительным позам, каковы они есть. Но всё, что составляет вселенную для нас, ведёт к саматха; любой созданный нами предмет, любая идея, образ, мысль или понятие, создаваемые нами, ведут к саматха. В саматха, самом по себе, нет ничего ошибочного; практика саматха законна; существует много причин, по которым её следует рекомендовать. Но сосредоточенность – это не прозрение. Поэтому тот, кто предпочитает плоды сосредоточенности, может заниматься практикой сосредоточенности; но тот, кто желает получить плоды прозрения, должен практиковать прозрение. Это ему придётся сделать рано или поздно, или после практики сосредоточенности, или прямо вместе с ней, подбирая такое упражнение, которое сразу поставит его на прямую дорогу к прозрению. Пожелает ли он теперь практиковать сосредоточенность лишь для того, чтобы позже подключиться к випассане, или, наоборот, пожелает начать практику випассаны немедленно, – дело его личного выбора. И мне, как практиковавшему випассану, не следует слишком подталкивать изучающего в этом выборе. Сунлун саядо однажды сказал: «Человек делает то, что ему нравится; и, делая то, что ему нравится, он не будет беспокоиться».
Возникают вопросы: если мы в нормальных условиях концептуализируем четыре элемента, чтобы овладеть ими; если мы обыкновенно создаём мысли о ходьбе, о сгибании, о вытягивании и прикосновении, чтобы эти мысли помогали нам лучше справляться с действиями; если наши умы всегда так склонны к созданию образов и идей, – возможно ли нам вообще пытаться подойти к процессам, каковы они есть в себе? Разве не придётся нам браться за эти процессы в перчатках понятий и идей? Вот ответ на это: если бы действительно было необходимо браться за эти процессы в перчатках понятий и идей, если бы мы никогда не могли подойти к ним непосредственно, тогда не существовало бы пути к свободе, не существовало бы освобождающего знания. Но поскольку имеется возможность подойти к жизненным процессам непосредственно, имеется возможность увидеть их такими, каковы они есть в себе, существует и випассана, завоевание интуитивного освобождающего знания. Возьмём, например, в качестве упражнения осознание вдоха и выдоха. Говорят, что это упражнение оказывается подходящим для всех типов личности. Практикуя внимательность по отношению к дыханию, мы достигаем мирной жизни и создаем условия для преодоления дурных и нездоровых состояний. Тогда прекращаются колебания тела и ума. Практикующий осуществляет четыре основания внимательности и семь факторов просветления, осуществляет мудрость и свободу. Внимательность к дыханию практиковал Будда. Далее, в писаниях говорится, что наблюдение за дыханием является незапятнанным; чтобы достигнуть в нём совершенства, не требуется никаких дополнений.
Это упражнение можно практиковать просто в виде сосредоточенности (саматха) или так, чтобы осуществить прозрение, випассана.