Признак роста эмоций – это освобождение их от личного элемента. Освобождение от личных элементов усиливает познавательную силу эмоций, потому что, чем больше в эмоции личных элементов, тем больше может она вводить в заблуждение. Личная эмоция всегда пристрастна, всегда несправедлива.

Таким образом, познавательная сила эмоций тем больше, чем меньше в данной эмоции элементов себя.

Мы видели раньше, изучая пространство и его законы, что эволюция познания заключается в постепенном отхождении от себя. Это очень хорошо выражает Хинтон. Он все время говорит, что, только отойдя от себя, то есть от своей личной точки зрения, мы начинаем постигать мир, как он есть. Вся система упражнений ума с разноцветными кубами, изобретенная Хинтоном, сводится к приучению сознания смотреть на вещи не с личной точки зрения.


Когда мы изучаем систему кубов, пишет Хинтон (скажем, куб, составленный из 27 меньших кубов), мы прежде всего изучаем его, начиная с одного определенного куба. И мы говорим, что знаем всю систему, когда знаем отношения 26 кубов к первому. Мы изучаем весь большой куб, построенный из меньших кубов, по отношению к оси, идущей от первого, с которого мы начали. Потом мы переходим к оси, идущей от другого, и т.д.
Таким образом, постепенно мы изучаем большой куб по отношению к осям каждого из маленьких.

Для того чтобы изучить человечество, мы должны изучить его с точек зрения всех индивидуумов, составляющих его.

Эгоиста можно сравнить с человеком, знающим куб только с одной точки.

Люди, поверхностно сочувствующие многим, подобны тем, которые слегка знакомы с нашей системой кубов с разных точек зрения.

Люди, у которых есть только одна или две глубокие привязанности, подобны людям, изучающим куб с одной или двух точек зрения.

И после всего этого, может быть, разница между добрыми и остальными из нас заключается только в том, что первые знают что-то, чего не знают другие. Есть что-то вне их, что тянет их к добру, что-то, что они видят и чего не видят другие.

Таким образом, задача правильного эмоционального познания заключается в том, чтобы чувствовать не с личной точки зрения, чувствовать не только за себя, но и за других. И чем шире тот круг, за который чувствует данный субъект, тем глубже познание, которое дают ему его эмоции. Но не все эмоции в равной степени способны освобождаться от элементов себя. Есть эмоции, по существу разделяющие, отделяющие, отчуждающие, заставляющие человека чувствовать себя обособленным, отдельным; таковы ненависть, страх, ревность, гордость, зависть. И есть эмоции соединяющие, сближающие, заставляющие человека чувствовать себя частью какого-то большого целого; таковы симпатия, дружба, сострадание, любовь к родине, любовь к человечеству. Эмоции второго порядка гораздо легче освобождаются от элемента себя, чем эмоции первого порядка. Хотя в то лее время может быть совершенно не личная гордость – гордость за геройский поступок, совершенный другим человеком. Может быть даже не личная зависть, когда мы завидуем человеку, который победил себя, победил свое личное желание жить, пожертвовал собой за то, что все считают должным и справедливым, но не решаются сделать, даже не решаются подумать из слабости, из любви к жизни. Может быть не личная ненависть – к несправедливости, к насилию, злоба к глупости, к тупости; отвращение к грязи, к лицемерию. И эти чувства, несомненно, поднимают и очищают душу человека и помогают ему видеть вещи, которых иначе он бы не видел.

Христос, выгоняющий торговцев из храма или высказывающий свое мнение о фарисеях, совсем не был кроток и мягок. И бывают случаи, когда кротость и мягкость совсем не достоинство. Эмоция любви, симпатии, жалости очень легко превращаются в сентиментальность, в слабость. И в таком виде, конечно, служат только незнанию.

* * *
Существует разделение эмоций на чистые и нечистые. Мы все знаем это, все пользуемся этими словами, но очень плохо понимаем, что это значит. В самом деле, что значит "чистый" и "грязный" или "нечистый" применительно к чувству?

Обычная мораль априорно разделяет эмоции на чистые и нечистые по внешним признакам, как Ной разделял животных в своем ковчеге. При этом все "плотские желания" попадают в разряд нечистых. Но относительно последнего я уже указывал на мысль Н. В. Розанова, что в аскетизме идея скверны идет со стороны полового извращения. В действительности, конечно, "плотские желания" точно так же чисты, как и все в природе. И однако эмоции действительно бывают чистые и нечистые. Мы очень хорошо чувствуем, что в этом делении есть правда. Где же она? И что она значит?

Ключ к этому может дать только рассмотрение эмоции с точки зрения познания.

Нечистая эмоция – это совершенно такая же вещь, как нечистое стекло, нечистая вода или нечистый звук, то есть эмоция не чистая, а с примесями, или с налетом, или с отзвуком других эмоций; нечистая – смешанная.

Нечистая эмоция дает неясное, не чистое познание, как нечистое стекло дает смутную картину.