И это не потому, что те, кто учит, являются подданными суверена, а потому, что его подданными являются те, кого следует учить. Ибо если мы предположим, что какой-нибудь христианский король перепоручает власть назначать пастырей в его владениях другому королю (как, например, многие христианские короли доверяют эту власть папе), то он этим не ставит пастыря над собой, а также верховного пастыря над своим народом, ибо это означало бы для такого короля лишить себя гражданской власти. В самом деле, так как власть суверена зависит от того мнения, которое люди имеют о своем долге по отношению к нему, и от их страха наказания в загробном мире, то в нашем случае власть короля зависела бы также от ловкости и лояльности учителей, которые не меньше других людей подвержены не только честолюбию, но и невежеству. Так что там, где иностранец имеет право назначать учителей, это право ему дано сувереном того государства, где они должны учить. Христианские пастыри являются нашими учителями христианства, короли же являются отцами семейств и могут брать школьных наставников для своих подданных по рекомендации иностранца, но не по его приказанию, особенно в тех случаях, когда тот, кто их рекомендует, может извлечь явную и большую выгоду от плохого обучения учителями тех подданных, для которых они предназначены; точно так же короли не обязаны держать учителей дольше, чем это совместимо с благом государства, о котором короли обязаны заботиться все время, пока они сохраняют какое-нибудь другое существенное право верховной власти.

Пастырскую власть только суверены имеют jure divino, другие пастыри - jure civili. Если поэтому кто-нибудь спросил бы пастыря при исполнении им обязанностей, как первосвященники и старейшины народа спросили нашего Спасителя (Матф. 21, 23): Какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть?, то единственным правильным ответом, который пастырь мог бы дать на этот вопрос, был бы ответ, что он делает это властью государства, данной ему королем или представляющим государство собранием. Все пастыри, за исключением верховного, исполняют свои обязанности по праву, т. е. по полномочию гражданского суверена, т. е. jure civili. Король же и всякий другой суверен исполняет свои обязанности верховного пастыря по непосредственному полномочию от Бога, т. е. по божественному праву, или jure divino. Вот почему никто, кроме королей, не может вставить в свой титул как признак подвластности одному Богу Dei gratia rex и т. д. О своих полномочиях епископы обязаны сначала сказать: милостью королевского величества епископ такой-то епархии или, как гражданские служители, именем его величества. Ибо когда они пишут: Divina providentia, что означает то же, что и Dei gratia, они этим, хотя и в завуалированной форме, отрицают, что получили свою власть от гражданского государства, и лукаво сбрасывают с себя узы гражданского подданства, что противоречит интересам единства и защиты государства.

Христианские короли обладают властью исполнять все виды пастырских функций. Но если всякий христианский суверен является верховным пастырем своих подданных, то выходит, что он имеет также власть не только проповедовать (чего, может быть, никто не будет отрицать), но также крестить и совершать таинство тайной вечери, освящать храмы и рукополагать пастырей на служение Богу, что большинство людей отрицает отчасти потому, что суверены обычно не занимаются этим, а отчасти потому, что совершение таинств и посвящение лиц и освящение мест для святых целей требует возложения рук таких людей, которые путем такого возложения рук со времени апостолов преемственно назначались для подобного рода служения. Поэтому для доказательства того, что христианские короли имеют власть крестить и посвящать, я должен объяснить как то, почему суверены обычно не занимаются этим, так и то, каким образом им дано право делать это, если они хотят, без обычной церемонии возложения рук.
Никто не станет сомневаться в том, что король, искусный в знаниях, по тому же праву своего сана, по которому он уполномочивает других читать лекции в университетах, может и сам читать их. Тем не менее, так как забота об общих делах государства отнимает все его время, ему лично не подходит заниматься этим специальным делом. Король мог бы также, если бы ему угодно было, сидеть в суде, слушать и решать всякого рода тяжбы по тому же праву, по которому он уполномочивает других делать это, однако лежащая на нем обязанность повеления и управления заставляет его быть непрерывно в шлеме и поручать служебные должности другим под его верховным руководством. Таким же образом и наш Спаситель, который, наверное, имел право крестить, никого не крестил (Иоан.