Скачать 70.23 Кбайт
Талант общения. Дейл Карнеги или Авва Дорофей ?
А сам манипулятор в глубине души может потирать руки от удовольствия и потихоньку над ним посмеивается. Ведь не для того он "разогрел" своего собеседника, чтобы действительно слушать его самовлюбленный бред – он просто "завоевывает" себе очередного "друга", который ему может пригодиться.
Ну а после этого Карнеги с еще большей откровенностью сознается, что, собственно, он думает о тех, с кем приходится вести такого рода беседы. Кому-то, безусловно, его откровенность покажется граничащей с цинизмом: "Помните, что человека, с которым вы разговариваете, в сто раз больше интересует он сам, его нужды и его проблемы, чем вы и ваши проблемы. Его зубная боль имеет для него большее значение, чем голода Китае, от которого умирает миллион людей. Фурункул у него на шее интересует его больше, чем сорок землетрясений в Африке. Подумайте об этом в следующий раз, когда вы вступите в беседу. Итак, если вы хотите понравиться людям, соблюдайте правило: будьте хорошим слушателем. Поощряйте других говорить о самих себе".
Это – наиболее уязвимый момент в "наставлениях" Дейла Карнеги: критики его, как правило, замечают в первую очередь. Российские психологи В. П. Зинченко и Ю. М. Жуков, представляя соотечественникам книгу американского "знатока человеческих отношений", позволили себе заметить: "Система "правил Карнеги" содержит в себе неувязки, а иной раз самые настоящие противоречия. Попытка следовать всем правилам сразу может оказаться неудачной. Попробуйте одновременно реализовать принцип "будь искренен в выражении своих чувств" и принцип "веди разговор в русле интересов собеседника" в случае, когда интересы собеседника вам неинтересны, здесь явное противоречие".
Эверетт Шостром в отличие от них критикует не формальные противоречия в правилах Карнеги, а то, к чему ведут его советы. А ведут они к замене личностного контакта его бессмысленной имитацией, которая на деле еще глубже отчуждает людей друг от друга. "Истинный личностный контакт невозможен без риска" – заявляет Шостром.
Чем же "рискует" человек, когда сознательно в свою душу допускает другого и ожидает взаимности? Он знает, что другой, будучи свободной личностью, может принять, а может отвергнуть его и глубоко ранить его незащищенное, исполненное открытости сердце. Манипулятор, напротив, боясь риска, даже и не пытается вступить в межличностное общение, но обходится поверхностным разговором "о погоде". Он уходит от риска быть отринутым, но одновременно лишает себя встречи с другим лицом к лицу. Едва ли мелкое самодовольство манипулятора может быть полноценной заменой радости, которую приносит взаимное глубоко личностное узнавание людей друг другом, условие которого – полностью открытый контакт.
Шостром поэтому и говорит, что "манипулятор, который предпочитает не рисковать, вполне обходится полуконтактами. Куда удобнее, думается ему, контролировать окружающих, чем взаимодействовать с ними. Поэтому он не вступает в беседу, а контролирует ее". Шостром очень точно подмечает, чем, собственно, занят манипулятор, когда ведет разговор: "Он должен выбрать тему разговора, потом оценить расклад сил, то есть в процессе беседы он скорее оценивает происходящее, чем слушает. Он не пытается понять, зато всеми силами стремится убедить. Если аудитория по каким-либо причинам ему не подходит, он уйдет от контакта веками протоптанной дорожкой, то есть ограничит разговор общепринятыми фразами на "безопасные темы", например замечаниями о погоде".
Искренняя лесть или льстивая искренность?
При всех недвусмысленных наставлениях завоевывать друзей манипулятивными комплиментами Карнеги отдает себе отчет в том, на что он покушается. Истина – ценность "номер один" христианства, которая за две тысячи лет глубоко укоренилась в мироощущении людей. Европейская культура хотя бы в подсознательных основах пока еще остается христианской, и человек, к ней принадлежащий, никогда не скажет прямо в лоб, что лесть и неискренность это хорошо, а правдивость – плохо.
И Карнеги не может с этим не считаться. О, он тоже горячо осуждает лесть! "Лесть – это фальшь и, подобно фальшивым деньгам, которые вы попытались бы сбыть, может в конце концов довести до беды", – разъясняет он пагубность этого порока на языке, хорошо понятном его читателям-бизнесменам. А что касается его собственных советов как завоевывать друзей, то на этот счет у него припасена концепция, не лишенная правдоподобия даже в свете строгой христианской морали. То, что на первый взгляд кажется лестью, еще какой добродетелью может оказаться! Все приемы "понравиться людям", которые Карнеги выводит в своей книге, он представляет в качестве законного "признания достоинств" в окружающих.
"В чем разница между признанием достоинств и лестью? – спрашивает он и спешит объяснить: – На этот вопрос легко ответить. Признание искренне, а лесть лицемерна. Первое исходит от сердца, вторая – только из уст. Первое бескорыстно, вторая же эгоистична. Первым все восхищаются, вторую все осуждают. Нет! Нет! Нет! – трижды отрекается он от малейших симпатий к льстивости.
Ну а после этого Карнеги с еще большей откровенностью сознается, что, собственно, он думает о тех, с кем приходится вести такого рода беседы. Кому-то, безусловно, его откровенность покажется граничащей с цинизмом: "Помните, что человека, с которым вы разговариваете, в сто раз больше интересует он сам, его нужды и его проблемы, чем вы и ваши проблемы. Его зубная боль имеет для него большее значение, чем голода Китае, от которого умирает миллион людей. Фурункул у него на шее интересует его больше, чем сорок землетрясений в Африке. Подумайте об этом в следующий раз, когда вы вступите в беседу. Итак, если вы хотите понравиться людям, соблюдайте правило: будьте хорошим слушателем. Поощряйте других говорить о самих себе".
Это – наиболее уязвимый момент в "наставлениях" Дейла Карнеги: критики его, как правило, замечают в первую очередь. Российские психологи В. П. Зинченко и Ю. М. Жуков, представляя соотечественникам книгу американского "знатока человеческих отношений", позволили себе заметить: "Система "правил Карнеги" содержит в себе неувязки, а иной раз самые настоящие противоречия. Попытка следовать всем правилам сразу может оказаться неудачной. Попробуйте одновременно реализовать принцип "будь искренен в выражении своих чувств" и принцип "веди разговор в русле интересов собеседника" в случае, когда интересы собеседника вам неинтересны, здесь явное противоречие".
Эверетт Шостром в отличие от них критикует не формальные противоречия в правилах Карнеги, а то, к чему ведут его советы. А ведут они к замене личностного контакта его бессмысленной имитацией, которая на деле еще глубже отчуждает людей друг от друга. "Истинный личностный контакт невозможен без риска" – заявляет Шостром.
Чем же "рискует" человек, когда сознательно в свою душу допускает другого и ожидает взаимности? Он знает, что другой, будучи свободной личностью, может принять, а может отвергнуть его и глубоко ранить его незащищенное, исполненное открытости сердце. Манипулятор, напротив, боясь риска, даже и не пытается вступить в межличностное общение, но обходится поверхностным разговором "о погоде". Он уходит от риска быть отринутым, но одновременно лишает себя встречи с другим лицом к лицу. Едва ли мелкое самодовольство манипулятора может быть полноценной заменой радости, которую приносит взаимное глубоко личностное узнавание людей друг другом, условие которого – полностью открытый контакт.
Шостром поэтому и говорит, что "манипулятор, который предпочитает не рисковать, вполне обходится полуконтактами. Куда удобнее, думается ему, контролировать окружающих, чем взаимодействовать с ними. Поэтому он не вступает в беседу, а контролирует ее". Шостром очень точно подмечает, чем, собственно, занят манипулятор, когда ведет разговор: "Он должен выбрать тему разговора, потом оценить расклад сил, то есть в процессе беседы он скорее оценивает происходящее, чем слушает. Он не пытается понять, зато всеми силами стремится убедить. Если аудитория по каким-либо причинам ему не подходит, он уйдет от контакта веками протоптанной дорожкой, то есть ограничит разговор общепринятыми фразами на "безопасные темы", например замечаниями о погоде".
Искренняя лесть или льстивая искренность?
При всех недвусмысленных наставлениях завоевывать друзей манипулятивными комплиментами Карнеги отдает себе отчет в том, на что он покушается. Истина – ценность "номер один" христианства, которая за две тысячи лет глубоко укоренилась в мироощущении людей. Европейская культура хотя бы в подсознательных основах пока еще остается христианской, и человек, к ней принадлежащий, никогда не скажет прямо в лоб, что лесть и неискренность это хорошо, а правдивость – плохо.
И Карнеги не может с этим не считаться. О, он тоже горячо осуждает лесть! "Лесть – это фальшь и, подобно фальшивым деньгам, которые вы попытались бы сбыть, может в конце концов довести до беды", – разъясняет он пагубность этого порока на языке, хорошо понятном его читателям-бизнесменам. А что касается его собственных советов как завоевывать друзей, то на этот счет у него припасена концепция, не лишенная правдоподобия даже в свете строгой христианской морали. То, что на первый взгляд кажется лестью, еще какой добродетелью может оказаться! Все приемы "понравиться людям", которые Карнеги выводит в своей книге, он представляет в качестве законного "признания достоинств" в окружающих.
"В чем разница между признанием достоинств и лестью? – спрашивает он и спешит объяснить: – На этот вопрос легко ответить. Признание искренне, а лесть лицемерна. Первое исходит от сердца, вторая – только из уст. Первое бескорыстно, вторая же эгоистична. Первым все восхищаются, вторую все осуждают. Нет! Нет! Нет! – трижды отрекается он от малейших симпатий к льстивости.
|
|