Поиски продолжались несколько часов, пока его наконец не обнаружили. В нескольких милях от указанного места, на дне расщелины, вместе с санками и собаками, мертвого. Скорее всего он пытался уйти от бури, но потерял ориентацию из-за плохой видимости и упал в разлом.

Гэбриэл слушала словно завороженная, жадно впитывая невероятную информацию.

— Таким образом НАСА получило сведения, которыми не располагал больше никто?

— Именно. Но если бы моя программа работала как следует, спутник-сканер наверняка бы обнаружил метеорит на неделю раньше, чем канадец.

Такое совпадение заставило Гэбриэл задуматься.

— Метеорит, пролежавший во льдах триста лет, едва не оказался обнаруженным дважды за неделю?

— Да, понимаю. Звучит странно, но в науке так случается. Или голод, или пир. Суть вот в чем: администратор полагал, что метеорит просто обязан стать именно нашей находкой... поэтому все и уперлось в мой проект спутника-сканера. Экстром заявил, что, поскольку канадец уже мертв, самое умное — просто провести спутник над теми координатами, которые он указал в своей радиограмме. Я должен был притвориться, что обнаружил метеорит случайно, тем самым завоевав всем почет и уважение, а себя реабилитировав.

— Именно это вы и сделали.

— Я же сказал, что просто не имел выбора, поскольку перед этим провалил все дело. — Он помолчал. — Сегодня из выступления президента стало ясно, что метеорит, который якобы обнаружил я, содержит окаменелости...

— Вы были потрясены?

— Не то слово! Сражен наповал!

— А как вы думаете, администратор знал о существовании отпечатков до того, как заставил вас лгать о находке?

— Как такое возможно? Метеорит лежал погребенным во льду и нетронутым до того момента, когда туда прибыла первая экспедиция НАСА. Агентство не знало, с чем имеет дело, пока там не оказались люди, которые взяли образцы и сделали рентгеновские снимки. Они просили меня врать насчет спутника-сканера, полагая, что одержат маленькую победу. И лишь потом поняли, как велико открытие.

От волнения Гэбриэл едва дышала.

— Доктор Харпер, готовы ли вы дать показания и заявить, что НАСА и Белый дом вынудили вас лгать относительно спутника-сканера?

— Не знаю. — Казалось, Крис испугался. — Не могу представить, какой вред это нанесет агентству... и самому открытию.

— Доктор Харпер, и вы, и я понимаем, что метеорит остается удивительным открытием независимо от того, как именно оно было сделано. Смысл в том, что вы лгали американскому народу. И народ имеет полное право узнать, что НАСА ведет себя нечестно.

— Я презираю и ненавижу Экстрома, но мои коллеги... они порядочные люди.

— И именно поэтому имеют право знать, что их обманули.

— А свидетельства против меня — насчет присвоения денег?

— Можете выбросить это из головы, — заверила Гэбриэл, уже почти забыв о своем козыре. — Я скажу сенатору, что вы тут ни при чем. Просто страховка администратора, средство держать вас в узде и молчать насчет спутника.

— А сенатор сможет защитить меня?

— Полностью. Вы не сделали ничего плохого. Просто выполняли приказы. А кроме того, учитывая информацию, которую вы мне сообщили про канадского геолога, вряд ли сенатору вообще придет в голову поднимать вопрос о присвоении средств. Мы целиком сосредоточимся на дезинформации НАСА относительно спутника и метеорита. Как только сенатор выступит с сообщением о канадском ученом, Экстром уже не осмелится рисковать, пытаясь очернить вас.

Харпер все еще казался расстроенным и даже напуганным. Он молчал, мрачно обдумывая свое запутанное положение. Гэбриэл решила не торопить его. Она уже поняла, что во всей этой истории существует еще одно неприятное совпадение. Она не хотела говорить о нем, но Харпера явно нужно было подтолкнуть.

— У вас есть собаки, доктор Харпер?

Крис от неожиданности вздрогнул.

— Что?

— Я просто подумала: это очень странно. Вы мне сказали, что вскоре после того, как канадский геолог попросил помощи, его собачья упряжка провалилась в расщелину.

— Поднялась буря. Метель. Они сбились с пути. Гэбриэл пожала плечами:

— Да? Ну ладно...

— Что вы имеете в виду?

— Не знаю. Просто вокруг этого открытия чересчур много странных совпадений. Геолог передает координаты метеорита на той частоте, которую может слышать только НАСА. А потом его собаки, ослепнув от метели, падают с обрыва... — Она выдержала театральную паузу. — Вы, конечно, сознаете, что именно смерть геолога сделала возможным триумф НАСА?

Харпер побледнел.

— То есть вы хотите сказать, что главный администратор НАСА убил человека из-за метеорита?

Большая политика. Большие деньги, подумала Гэбриэл.

— Позвольте мне поговорить с сенатором, а потом связаться с вами. Здесь есть черный ход?

Оставив бледного и растерянного Харпера размышлять о собственной судьбе, Гэбриэл Эш спустилась по черной лестнице в безлюдный переулок за зданием штаб-квартиры НАСА. Она остановила такси, которое только что привезло очередную группу ликующих гостей.