Скачать 160.59 Кбайт
Феноменологическое познание пропедевтика и критика
– "Все попытки решить проблему природы являются, но сути дела, конфликтами мыслительной способности с созерцанием". – "Сущность всегда надо иметь живой перед собой и не убивать ее словом". – "Что труднее всего? То, что кажется тебе самим легким: видеть глазами то, что у тебя перед глазами". – "Для того, чтобы понять, что небо везде сине, не нужно ездить вокруг света". – "Идея есть результат опыта". – "Люди так задавлены бесконечными условиями явлений, что они не могут воспринимать единое первичное условие". – "Нужен своеобразный поворот ума для того, чтобы схватить бесформенную действительность в ее самобытнейшем виде и отличить ее от химер, которые ведь тоже настойчиво навязываются нам с известным характером действительности". – "Я оставляю предметы спокойно действовать на меня, наблюдаю после этого действие и стараюсь передать его верно и неподдельно. Здесь сокрыта вся тайна того, что любят называть гениальностью".
Если бы речь шла не о Гёте, а о каком-нибудь философе в специализированном смысле слова, можно было бы прямо сказать, что каждая из приведенных выдержек (количество их необозримо) содержит в себе целый горизонт интенциональных импликаций, вскрытие которых расширило бы ее до смыслового объема дескриптивной и эйдетической феноменологии, причем не столько в модусе "теоретического введения", сколько в конкретной атмосфере рабочего поля (вспомним, что каждая из этих выдержек подтверждена несравненным праксисом не только отдельных научных открытий, но и открытием отдельных наук). Впрочем, Гёте слишком широк, чтобы можно было оценивать его сферу феноменологическими реминисценциями. Скорее, наоборот: в нем могла бы феноменология найти пробный камень своих поисков и им проверять очевидность своего, метода – что же может быть очевиднее (и труднее) феномена Гёте! [72]
Феноменология Гете при всем том предельно стихийна, прагматична и уникальна. Ее "теоретичность" очерчена контекстом не современного, а греческого смысла "теории", т.е. она покоится на "умении видеть" без того, чтобы притязать на видение самого умения, или на теоретико-познавательный анализ собственных возможностей. Задача эта (в невиданных даже самому Гёте перспективах) была осуществлена Рудольфом Штейнером. Мы упомянем здесь лишь те его работы, которые датированы 80-90 гг. прошлого столетия и, стало быть, до феноменологических разработок Гуссерля (2-й том "Логических исследований", или собственно начало феноменологии, датирован 1901 г.); эти работы суть: предисловия и комментарии к "Естественнонаучным сочинениям Гёте" (Kьrschner's Ausgabe, 1883-1897), "Очерк теории познания гётевского мировоззрения" (1886), "Истина и наука" (1892), "Философия свободы" (1894). Глубина и значительность темы, а также чисто информативное назначение данного "Справочника", не позволяют мне остановиться на сколько-нибудь подробном анализе этих книг; я вынужден, поэтому, снова обратиться к методу выдержек, тем более, что задача моя стянута в рамки просто справочного жанра. Выдержки взяты из книги "Истина и наука", исследующей собственно теоретико-познавательные проблемы [73].
"Исследовать глубочайшую сущность вещей, их первоначала, является потребностью, неотделимой от человеческой природы. Она лежит в основе всякой научной деятельности" (с. 111). – "Задачей познания не является повторение в понятийной форме чего-то уже имеющегося в другом месте, но сотворение совершенно новой области, дающей лишь совместно с чувственно данным миром полную действительность" (c. 112). – "Что сообщает наукам истинную ценность, так это только философское изложение человеческого значения их результатов" (с. 114). – "Теория познания должна быть научным исследованием того, что все другие науки предпосылают без всякого исследования: именно самого познания. Этим за ней с самого начала признается характер основной философской науки" (с. 120). – "Последующие рассуждения стремятся прежде всего к такой формулировке проблемы познания, которая будет строго соблюдать характер теории познания, как полностью беспредпосылочной науки" (с. 121). – "Гносеолог обязан показать, что принятое им начало действительно беспредпосылочно. Но все это не имеет ничего общего с сущностью самого этого начала, стоит совершенно вне его, ничего о нем не говорит. В начальной стадии преподавания математики я ведь тоже должен стараться убедить ученика в аксиоматическом характере определенных истин. Но никто не захочет утверждать, что содержание аксиомы зависит от этих предварительных соображений. Точно таким же образом должен был бы гносеолог в своих вводных замечаниях показать путь, каким можно придти к беспредпосылочному началу; но собственно содержание этого начала должно быть независимым от этих соображений" (с. 127-128). – "Трансцендентальный идеализм доказывает свою правильность, оперируя средствами наивного реализма, к опровержению которого он стремится" (с. 134). – "Теория познания может быть только критической наукой. Ее объектом является в высшей степени субъективная деятельность человека: познание, и то, что она хочет показать, это – закономерность познания. Таким образом, из этой науки должна быть исключена всякая наивность" (с.
Если бы речь шла не о Гёте, а о каком-нибудь философе в специализированном смысле слова, можно было бы прямо сказать, что каждая из приведенных выдержек (количество их необозримо) содержит в себе целый горизонт интенциональных импликаций, вскрытие которых расширило бы ее до смыслового объема дескриптивной и эйдетической феноменологии, причем не столько в модусе "теоретического введения", сколько в конкретной атмосфере рабочего поля (вспомним, что каждая из этих выдержек подтверждена несравненным праксисом не только отдельных научных открытий, но и открытием отдельных наук). Впрочем, Гёте слишком широк, чтобы можно было оценивать его сферу феноменологическими реминисценциями. Скорее, наоборот: в нем могла бы феноменология найти пробный камень своих поисков и им проверять очевидность своего, метода – что же может быть очевиднее (и труднее) феномена Гёте! [72]
Феноменология Гете при всем том предельно стихийна, прагматична и уникальна. Ее "теоретичность" очерчена контекстом не современного, а греческого смысла "теории", т.е. она покоится на "умении видеть" без того, чтобы притязать на видение самого умения, или на теоретико-познавательный анализ собственных возможностей. Задача эта (в невиданных даже самому Гёте перспективах) была осуществлена Рудольфом Штейнером. Мы упомянем здесь лишь те его работы, которые датированы 80-90 гг. прошлого столетия и, стало быть, до феноменологических разработок Гуссерля (2-й том "Логических исследований", или собственно начало феноменологии, датирован 1901 г.); эти работы суть: предисловия и комментарии к "Естественнонаучным сочинениям Гёте" (Kьrschner's Ausgabe, 1883-1897), "Очерк теории познания гётевского мировоззрения" (1886), "Истина и наука" (1892), "Философия свободы" (1894). Глубина и значительность темы, а также чисто информативное назначение данного "Справочника", не позволяют мне остановиться на сколько-нибудь подробном анализе этих книг; я вынужден, поэтому, снова обратиться к методу выдержек, тем более, что задача моя стянута в рамки просто справочного жанра. Выдержки взяты из книги "Истина и наука", исследующей собственно теоретико-познавательные проблемы [73].
"Исследовать глубочайшую сущность вещей, их первоначала, является потребностью, неотделимой от человеческой природы. Она лежит в основе всякой научной деятельности" (с. 111). – "Задачей познания не является повторение в понятийной форме чего-то уже имеющегося в другом месте, но сотворение совершенно новой области, дающей лишь совместно с чувственно данным миром полную действительность" (c. 112). – "Что сообщает наукам истинную ценность, так это только философское изложение человеческого значения их результатов" (с. 114). – "Теория познания должна быть научным исследованием того, что все другие науки предпосылают без всякого исследования: именно самого познания. Этим за ней с самого начала признается характер основной философской науки" (с. 120). – "Последующие рассуждения стремятся прежде всего к такой формулировке проблемы познания, которая будет строго соблюдать характер теории познания, как полностью беспредпосылочной науки" (с. 121). – "Гносеолог обязан показать, что принятое им начало действительно беспредпосылочно. Но все это не имеет ничего общего с сущностью самого этого начала, стоит совершенно вне его, ничего о нем не говорит. В начальной стадии преподавания математики я ведь тоже должен стараться убедить ученика в аксиоматическом характере определенных истин. Но никто не захочет утверждать, что содержание аксиомы зависит от этих предварительных соображений. Точно таким же образом должен был бы гносеолог в своих вводных замечаниях показать путь, каким можно придти к беспредпосылочному началу; но собственно содержание этого начала должно быть независимым от этих соображений" (с. 127-128). – "Трансцендентальный идеализм доказывает свою правильность, оперируя средствами наивного реализма, к опровержению которого он стремится" (с. 134). – "Теория познания может быть только критической наукой. Ее объектом является в высшей степени субъективная деятельность человека: познание, и то, что она хочет показать, это – закономерность познания. Таким образом, из этой науки должна быть исключена всякая наивность" (с.
|
|