: M. L. Foucault. Methode gйnйrale pour mesurer la vitesse de la lumiиre dans l'air et les milieux transparants. Vitesses relatives de la lumiиre dans l'air et dans l'eau... — “Comptes rendus... de l'Acadйmie des sciences”, XXX, 1850. p 551—560; C. L. Cowan, Jr., et al. Detection of the Free Neutrino: A Confirmation. — “Science”, CXXIV, 1956, p. 103—104.

4 Д. Пойнтинг рассматривает около двух дюжин попыток измерения гравитационной постоянной в период с 1741 по 1901 год в: “Gravitation Constant and Mean Density of the Earth”. — “Encyclopaedia Britannica”, 11th ed. Cambridge, 1910—1911, XII, p. 385—389.

5 О полном перенесении понятий гидростатики в пневматику см.: “The Physical Treatises of Pascal”. New York, 1937, с введением и примечаниями Ф. Барри. Введение аналогии Торричелли (“мы живем на дне океана воздушной стихии”) встречается первоначально на стр. 164. Ее быстрое развитие показано в двух основных трактатах.

6 D. Roller and D. H. D. Roller. The Development of the Concept of Electric Charge: Electricity from the Greeks to Coulomb. (“Harward Case Histories in Experimental Science”, Case 8, Cambridge, Mass., 1954), p. 66—80.

7 T. S. Kuhn. The Function of Measurement in Modern Physical Science. — “Isis”, LII, 1961, p. 161—193.

8 Т S. Kuhn. The Caloric Theory of Adiabatic Compression. — “Isis”, XLIX, 1958, p. 132—140.

9 C. Truesdell. A. Program toward Rediscovering the Rational Mechanics of the Age of Reason. — “Archive for History of the Exact Sciences”, I, 1960, p. 3—36; Reactions of Late Baroque Mechanics to Success, Conjecture, Error, and Failure in Newton's “Principia”. — “Texas Quarterly”, X, 1967, p. 281—297; T. L. Hankins. The Reception of Newton's Second Law of Motion in the Eighteenth Century. — “Archives internationales d'histoire des sciences”, XX, 1967, p. 42—65.

10 Wolf. Op. cit., p. 75—81, 96—101; W. Whewell. History of the Inductive Sciences, rev. ed. London, 1847, II, p. 213—271.

11 R. Dugas. Histoire de la mйcanique. Neuchatel, 1950, Books IV—V.


--------------------------------------------------------------------------------
--------------------------------------------------------------------------------

IV
НОРМАЛЬНАЯ НАУКА
КАК РЕШЕНИЕ ГОЛОВОЛОМОК
Возможно, что самая удивительная особенность проблем нормальной науки, с которой мы только что столкнулись, состоит в том, что они в очень малой степени ориентированы на крупные открытия, будь то открытие новых фактов или создание новой теории. Иногда, как в случае измерения длины волны, все детали результата, за исключением разве что наиболее тонких, известны заранее, так что спектр ожиданий оказывается лишь немного шире известной картины. Измерения Кулона, вероятно, и не требовали обязательного точного соответствия закону обратной зависимости от квадрата расстояния; тот, кто изучал нагревание при увеличении давления, часто заведомо предполагал один из многих возможных результатов. К тому же даже в подобных случаях область ожидаемых и, следовательно, усваиваемых результатов всегда мала по сравнению с тем, что может охватить воображение. И если результат проекта не попадает в эту более узкую область, то это рассматривается обычно как неудача исследования, которая отражает не отклонение природы от закона, но лишь ошибку ученого.

Например, в XVIII веке мало внимания обращалось на эксперименты по измерению электрического притяжения с помощью таких приборов, как крутильные весы. Поскольку подобные эксперименты не приносили ни устойчивых, ни достаточно простых результатов, их нельзя было использовать для разработки парадигмы, от которой они произошли. Следовательно, они оставались просто фактами, которые не были и не могли быть связанными с непрерывным прогрессом исследований по электричеству. Только ретроспективно, достигнув следующей парадигмы, мы можем понять, на какие свойства электрических явлений они указывали. Конечно, Кулон и его современники также работали на основе этой более поздней парадигмы или же парадигмы, которая обещала те же самые результаты в области проблемы притяжения. Вот почему Кулону удалось сконструировать прибор, который привел к результату, пригодному для дальнейшей разработки парадигмы. Но по этой же причине подобный результат никого не удивил и несколько современников Кулона смогли в принципе предсказать этот результат. Даже те проекты, целью которых является разработка парадигмы, не стремятся к неожиданным новшествам.

Но если цель нормальной науки не в том чтобы внести какие-либо крупные, значительные новшества, если тщетная попытка достигнуть ожидаемых результатов или приблизиться к ним является обычно неудачей ученого, то почему все-таки нормальная наука рассматривает и решает свои проблемы? Частично мы уже ответили на этот вопрос. Для ученого результаты научного исследования значительны уже по крайней мере потому, что они расширяют область и повышают точность применения парадигмы. Однако этот ответ не может объяснить тот энтузиазм и увлеченность, которые свойственны ученым, работающим над проблемами нормального исследования.