Скачать 39.45 Кбайт
Стратегическая Психотерапия. Ступень I
И не только потому, что терапевт может быть не прав. Даже если он прав, и он указывает семье на то, как они сели или нечто подобное, он просит семью признать то, чего они предпочли бы не признавать, и поэтому его действия вызовут стремление защититься и в терапии возникнут ненужные затруднения.
Стоит заметить, что комната для терапии – это особое место, это не место для обычного общения. Люди пришли сюда, чтобы рассказать терапевту о своих проблемах, что они и сделают с помощью слов и телодвижений. Обычно в них содержаться скрытые сообщения, которые эти люди они предпочли бы не выражать словами в определенный момент сеанса. Если терапевт сделает такое сообщение открытым – например, укажет на смысл какого-либо телодвижения, – это будет невежливо. Семья начнет скрывать информацию, боясь неприятностей со стороны терапевта, потому что он может опять указать на что-то подобное. Если терапевт допустит такую ошибку и начнет интерпретировать, эмоции будут, а вот изменения – вряд ли.
Определение проблемы.
До этого момента на сеансе происходит обычный обмен приветствиями. Он может быть довольно коротким или занять несколько минут. На этом этапе необходимо переходить к стадии терапии, и теперь ситуация определяется не как обычный визит, а как визит с определенной целью. Это необычная ситуация, когда семья приходит за помощью к человеку, чья работа заключается в решении их проблем. Не существует стандартных правил для такого рода ситуации, поэтому терапевту и семье следует их выработать и определить ситуацию.
Обычно в таких случаях терапевт спрашивает, для чего семья пришла сюда или в чем проблема. Подобный вопрос превращает ситуацию в терапевтическую. Это сообщение также означает: «Давайте прейдем к делу».
Существует много способов, как задать этот вопрос, и в каждом есть свои плюсы и минусы. Здесь есть два аспекта: как терапевт задает этот вопрос и к кому он обращается. Когда семья приходит, они часто не понимают, для чего попросили прийти всю семью. Часто они считают, что в помощи нуждается конкретный член семьи: взрослый или ребенок, и предложение прийти всей семьей может их озадачить, даже если они об этом не спрашивают. Следовательно, во многих случаях терапевту было бы неплохо прояснить свою позицию в этой ситуации. Он может рассказать,
[15]
что он уже знает, и объяснить, для чего он всех пригласил. Когда он прояснит свою позицию, членам семьи будет легче изложить их позицию.
Например, психотерапевт может начать так: «После разговора по телефону у меня появилось некоторое представление о проблеме. Но я попросил прийти всю семью, чтобы я мог выслушать, что каждый из вас об этом думает». После этого он может более прямо спросить, в чем проблема.
Или терапевт может сказать: «Я попросил всю семью придти сегодня, чтобы я мог узнать мнение каждого из вас об этой ситуации». Подобные фразы дадут, по крайней мере, частичное объяснение, для чего их всех здесь собрали, и создадут у членов семьи готовность поделиться своим мнением.
Как будет сформулировано предварительное описание позиции терапевта, зависит от образовательного уровня семьи, ведь он должен так изложить свою позицию, чтобы всем было понятно. Если у терапевта сложилось впечатление, что это скрытная семья, ему следует подчеркнуть, что он уже получил некоторую информацию по телефону, когда договаривался о приеме. Тогда всем станет понятно, что кто-то (обычно мать) уже рассказал о проблеме, и терапевт слышал эту версию.
Когда терапевт начинает более конкретно спрашивать о проблеме, то, как он сформулирует свой вопрос, определит дальнейшее развитие сеанса. Ниже приводится несколько наиболее распространенных вариантов.
Терапевт может спросить: «В чем проблема?» Этот вопрос определяет ситуацию как контекст, в котором говорят о проблемах. Обычно в семье есть «специалист по проблеме», чаще всего это мать, она ждала этого вопроса и у нее готово описание трудностей с ребенком. Часто мать готова дать исторический обзор с того момента, как появилась проблема. Вопрос, заданный таким образом, соответствует ее ожиданиям. Терапевт может сделать эту ситуацию более личной и спросить: «Чего бы вы хотели от меня?» Вопрос такого типа уменьшает возможность семейного отчета. Семье нужно подумать не только о проблеме, но и о том, чем терапевт может им помочь. Такой вопрос со стороны терапевта делает ситуацию менее профессиональной и более личной, что может вызвать затруднения у некоторых терапевтов.
Вместо того чтобы спрашивать, в чем проблема, терапевт может спросить: «Каких изменений вы хотите?» Задавая вопрос таким образом, он определит терапевтическую ситуацию как ситуацию изменения. Тогда родитель должен сформулировать проблему в смысле того, как ребенок должен измениться, а не в смысле того, что у него не так. Даже если дальнейшее обсуждение снова перейдет на проблемы, заданное этим вопросом направление позволит терапевту снова вернуться к тому, что семья хотела бы изменить.
Другой вариант формулировки вопроса: «Для чего вы пришли сюда?» Эта формулировка дает семье возможность сосредоточиться на проблеме или на изменениях.
Стоит заметить, что комната для терапии – это особое место, это не место для обычного общения. Люди пришли сюда, чтобы рассказать терапевту о своих проблемах, что они и сделают с помощью слов и телодвижений. Обычно в них содержаться скрытые сообщения, которые эти люди они предпочли бы не выражать словами в определенный момент сеанса. Если терапевт сделает такое сообщение открытым – например, укажет на смысл какого-либо телодвижения, – это будет невежливо. Семья начнет скрывать информацию, боясь неприятностей со стороны терапевта, потому что он может опять указать на что-то подобное. Если терапевт допустит такую ошибку и начнет интерпретировать, эмоции будут, а вот изменения – вряд ли.
Определение проблемы.
До этого момента на сеансе происходит обычный обмен приветствиями. Он может быть довольно коротким или занять несколько минут. На этом этапе необходимо переходить к стадии терапии, и теперь ситуация определяется не как обычный визит, а как визит с определенной целью. Это необычная ситуация, когда семья приходит за помощью к человеку, чья работа заключается в решении их проблем. Не существует стандартных правил для такого рода ситуации, поэтому терапевту и семье следует их выработать и определить ситуацию.
Обычно в таких случаях терапевт спрашивает, для чего семья пришла сюда или в чем проблема. Подобный вопрос превращает ситуацию в терапевтическую. Это сообщение также означает: «Давайте прейдем к делу».
Существует много способов, как задать этот вопрос, и в каждом есть свои плюсы и минусы. Здесь есть два аспекта: как терапевт задает этот вопрос и к кому он обращается. Когда семья приходит, они часто не понимают, для чего попросили прийти всю семью. Часто они считают, что в помощи нуждается конкретный член семьи: взрослый или ребенок, и предложение прийти всей семьей может их озадачить, даже если они об этом не спрашивают. Следовательно, во многих случаях терапевту было бы неплохо прояснить свою позицию в этой ситуации. Он может рассказать,
[15]
что он уже знает, и объяснить, для чего он всех пригласил. Когда он прояснит свою позицию, членам семьи будет легче изложить их позицию.
Например, психотерапевт может начать так: «После разговора по телефону у меня появилось некоторое представление о проблеме. Но я попросил прийти всю семью, чтобы я мог выслушать, что каждый из вас об этом думает». После этого он может более прямо спросить, в чем проблема.
Или терапевт может сказать: «Я попросил всю семью придти сегодня, чтобы я мог узнать мнение каждого из вас об этой ситуации». Подобные фразы дадут, по крайней мере, частичное объяснение, для чего их всех здесь собрали, и создадут у членов семьи готовность поделиться своим мнением.
Как будет сформулировано предварительное описание позиции терапевта, зависит от образовательного уровня семьи, ведь он должен так изложить свою позицию, чтобы всем было понятно. Если у терапевта сложилось впечатление, что это скрытная семья, ему следует подчеркнуть, что он уже получил некоторую информацию по телефону, когда договаривался о приеме. Тогда всем станет понятно, что кто-то (обычно мать) уже рассказал о проблеме, и терапевт слышал эту версию.
Когда терапевт начинает более конкретно спрашивать о проблеме, то, как он сформулирует свой вопрос, определит дальнейшее развитие сеанса. Ниже приводится несколько наиболее распространенных вариантов.
Терапевт может спросить: «В чем проблема?» Этот вопрос определяет ситуацию как контекст, в котором говорят о проблемах. Обычно в семье есть «специалист по проблеме», чаще всего это мать, она ждала этого вопроса и у нее готово описание трудностей с ребенком. Часто мать готова дать исторический обзор с того момента, как появилась проблема. Вопрос, заданный таким образом, соответствует ее ожиданиям. Терапевт может сделать эту ситуацию более личной и спросить: «Чего бы вы хотели от меня?» Вопрос такого типа уменьшает возможность семейного отчета. Семье нужно подумать не только о проблеме, но и о том, чем терапевт может им помочь. Такой вопрос со стороны терапевта делает ситуацию менее профессиональной и более личной, что может вызвать затруднения у некоторых терапевтов.
Вместо того чтобы спрашивать, в чем проблема, терапевт может спросить: «Каких изменений вы хотите?» Задавая вопрос таким образом, он определит терапевтическую ситуацию как ситуацию изменения. Тогда родитель должен сформулировать проблему в смысле того, как ребенок должен измениться, а не в смысле того, что у него не так. Даже если дальнейшее обсуждение снова перейдет на проблемы, заданное этим вопросом направление позволит терапевту снова вернуться к тому, что семья хотела бы изменить.
Другой вариант формулировки вопроса: «Для чего вы пришли сюда?» Эта формулировка дает семье возможность сосредоточиться на проблеме или на изменениях.
|
|