Скачать 58.61 Кбайт
В чем наше благо?
Почему же это огорчает тебя?
– Да хочется им показать, что они ошибаются. Они жалеют меня, когда я поступаю хорошо; а когда я на самом деле виноват, то они меня одобряют. Они, например, сожалеют обо мне, что я не домогаюсь богатства и власти.
– Показать всем людям, в чем они ошибаются, и убедить их в том, что разумно, – это не в твоей власти. Тебе дана власть убеждать только самого себя. Убедился ли ты сам в том, в чем хочешь убеждать других? Знаешь ли ты-то сам, в чем добро, в чем зло? Живешь ли ты сам как следует? Ты знаешь, что можешь жить, как следует, только тогда, когда будешь свободным, когда откажешься от всего того, что не в твоей власти. А разве в твоей власти сделать так, чтобы люди не ошибались? Ты заботишься об этом, огорчаешься этим, значит, ты сам еще не твердо знаешь, в чем добро, в чем зло! Так не лучше ли тебе оставить в покое других людей и учить только самого себя? Сам ты знаешь себя больше всех и убедить себя можешь лучше, чем других. Другие сами увидят, полезно ли им ошибаться.
Если ты живешь хорошо, а люди об этом жалеют, что же тебе остается делать? Не станешь же ты жить скверно для того, чтобы люди перестали тебя жалеть?
Ты знаешь, как надо праведно жить, и все-таки жизнь твоя ничуть не лучше от этого. Отчего это?
Это оттого, что ты живешь не по твоим разумным мыслям, но оставляешь их втуне. Лопата, которою следует копать, непременно ржавеет, если она лежит без всякого употребления. И все твои разумные мысли ни к чему не поведут, если ты не будешь поступать по ним.
Тебе непременно следует освободиться от всякого страха и огорчения. А то ты боишься людской молвы, ты огорчаешься тем, что люди напрасно жалеют или осуждают тебя вместо того, чтобы хвалить и уважать. И что же выходит из твоего огорчения? Если ты горюешь об этом, то выходит, что ты и вправду достоин сожаления.
Антисфен учил, что человек должен быть хорошим и вместе с тем всегда готовым слышать про себя, что он дурен.
У меня голова не болит, а все думают, что она у меня болит. Что мне за дело до этого? Я совсем здоров, а меня жалеют, полагая, что я болен. Я только этому внутренне смеюсь.
И ты поступай так же.
– Но ведь на долю других достается богатств и почестей больше, чем мне!
– Ну что же? Ведь и справедливо, чтобы люди имели больше того, чего они добиваются. Они трудились, чтобы стать богатыми и достигнуть власти; а ты трудился, чтобы правильно думать и хорошо жить. Они получили то, чего искали, а ты получишь то, чего ты добиваешься.
Они начальники, а ты нет; они богаты, а ты нет. Да ведь ты и не домогался того, чтобы быть начальником или богатым? Не бывает же так, что тот, кто не заботится о чем-нибудь, Достигал бы больше того, кто заботится об этом. Ведь потерянную вещь находит тот, кто ищет, а не тот, кто вовсе о ней не заботится.
– Это, положим, так, но, по-моему, гораздо справедливее, чтобы тот, кто думает и живет праведно, был впереди всех.
– Да он и так впереди в своем деле: в правильном мышлении, в праведной жизни. А те люди впереди тебя в своем деле: в богатстве и в почестях. Неужели ты полагаешь, что если ты хорошо думаешь и поступаешь, то поэтому можешь требовать, чтобы и стрелял ты лучше стрелков, и ковал железо лучше кузнеца, хотя бы ты этими делами и вовсе не занимался. Конечно, если ты будешь желать иметь и то, чего ты не добивался, то тебе непременно придется много плакать и страдать. Нельзя делать двух вещей зараз.
Тот вставал до зари и только о том и думал, как бы подольститься к дворцовой челяди, одарить кого следует, как бы понравиться другу Цезаря, как бы повредить одному человеку чтобы выслужиться у другого. Когда он и молится, он думал только об этом. Он горюет, когда пропустил случай задобрить сильного человека; он боится, не поступил ли он нечаянно, как честный человек, и тогда он сожалеет о том, что не соврал, а поступил честно.
А если ты вправду хочешь верно мыслить и хорошо жить то ты, напротив, будешь искать свои ошибки и думать только о том, как бы исправить себя. Ты будешь помнить, что ничего, от нас не зависящее, не должно ни печалить ни радовать нас: ни тело наше, ни богатство, ни слава. Ты будешь помнить, что у тебя есть совесть и разум, которые только и могут привести тебя к душевному спокойствию и счастию.
Нет, не подобает тебе обращать внимание на людскую молву о тебе и не приходится тебе завидовать людям. Они ведь не сердятся и не удивляются, когда ты их жалеешь: они уверены в том, что их доля лучше твоей. А ты, значит, не уверен в том, что твоя доля лучше их. Ты не доволен ею и желаешь того, что принадлежит им; они же довольны своей долей и не завидуют твоей.
Если ты в самом деле хочешь жить по совести и разуму, если ты взаправду веришь, что в этом твое благо и что другие заблуждаются, то ты не будешь беспокоиться о том, что говорят про тебя другие люди.
V. О ПЕРЕНЕСЕНИИ ОБИД
Разумный человек не только сам никогда ни с кем не ссорится, но если может, то делает так, чтобы и другие не ссорились.
– Да хочется им показать, что они ошибаются. Они жалеют меня, когда я поступаю хорошо; а когда я на самом деле виноват, то они меня одобряют. Они, например, сожалеют обо мне, что я не домогаюсь богатства и власти.
– Показать всем людям, в чем они ошибаются, и убедить их в том, что разумно, – это не в твоей власти. Тебе дана власть убеждать только самого себя. Убедился ли ты сам в том, в чем хочешь убеждать других? Знаешь ли ты-то сам, в чем добро, в чем зло? Живешь ли ты сам как следует? Ты знаешь, что можешь жить, как следует, только тогда, когда будешь свободным, когда откажешься от всего того, что не в твоей власти. А разве в твоей власти сделать так, чтобы люди не ошибались? Ты заботишься об этом, огорчаешься этим, значит, ты сам еще не твердо знаешь, в чем добро, в чем зло! Так не лучше ли тебе оставить в покое других людей и учить только самого себя? Сам ты знаешь себя больше всех и убедить себя можешь лучше, чем других. Другие сами увидят, полезно ли им ошибаться.
Если ты живешь хорошо, а люди об этом жалеют, что же тебе остается делать? Не станешь же ты жить скверно для того, чтобы люди перестали тебя жалеть?
Ты знаешь, как надо праведно жить, и все-таки жизнь твоя ничуть не лучше от этого. Отчего это?
Это оттого, что ты живешь не по твоим разумным мыслям, но оставляешь их втуне. Лопата, которою следует копать, непременно ржавеет, если она лежит без всякого употребления. И все твои разумные мысли ни к чему не поведут, если ты не будешь поступать по ним.
Тебе непременно следует освободиться от всякого страха и огорчения. А то ты боишься людской молвы, ты огорчаешься тем, что люди напрасно жалеют или осуждают тебя вместо того, чтобы хвалить и уважать. И что же выходит из твоего огорчения? Если ты горюешь об этом, то выходит, что ты и вправду достоин сожаления.
Антисфен учил, что человек должен быть хорошим и вместе с тем всегда готовым слышать про себя, что он дурен.
У меня голова не болит, а все думают, что она у меня болит. Что мне за дело до этого? Я совсем здоров, а меня жалеют, полагая, что я болен. Я только этому внутренне смеюсь.
И ты поступай так же.
– Но ведь на долю других достается богатств и почестей больше, чем мне!
– Ну что же? Ведь и справедливо, чтобы люди имели больше того, чего они добиваются. Они трудились, чтобы стать богатыми и достигнуть власти; а ты трудился, чтобы правильно думать и хорошо жить. Они получили то, чего искали, а ты получишь то, чего ты добиваешься.
Они начальники, а ты нет; они богаты, а ты нет. Да ведь ты и не домогался того, чтобы быть начальником или богатым? Не бывает же так, что тот, кто не заботится о чем-нибудь, Достигал бы больше того, кто заботится об этом. Ведь потерянную вещь находит тот, кто ищет, а не тот, кто вовсе о ней не заботится.
– Это, положим, так, но, по-моему, гораздо справедливее, чтобы тот, кто думает и живет праведно, был впереди всех.
– Да он и так впереди в своем деле: в правильном мышлении, в праведной жизни. А те люди впереди тебя в своем деле: в богатстве и в почестях. Неужели ты полагаешь, что если ты хорошо думаешь и поступаешь, то поэтому можешь требовать, чтобы и стрелял ты лучше стрелков, и ковал железо лучше кузнеца, хотя бы ты этими делами и вовсе не занимался. Конечно, если ты будешь желать иметь и то, чего ты не добивался, то тебе непременно придется много плакать и страдать. Нельзя делать двух вещей зараз.
Тот вставал до зари и только о том и думал, как бы подольститься к дворцовой челяди, одарить кого следует, как бы понравиться другу Цезаря, как бы повредить одному человеку чтобы выслужиться у другого. Когда он и молится, он думал только об этом. Он горюет, когда пропустил случай задобрить сильного человека; он боится, не поступил ли он нечаянно, как честный человек, и тогда он сожалеет о том, что не соврал, а поступил честно.
А если ты вправду хочешь верно мыслить и хорошо жить то ты, напротив, будешь искать свои ошибки и думать только о том, как бы исправить себя. Ты будешь помнить, что ничего, от нас не зависящее, не должно ни печалить ни радовать нас: ни тело наше, ни богатство, ни слава. Ты будешь помнить, что у тебя есть совесть и разум, которые только и могут привести тебя к душевному спокойствию и счастию.
Нет, не подобает тебе обращать внимание на людскую молву о тебе и не приходится тебе завидовать людям. Они ведь не сердятся и не удивляются, когда ты их жалеешь: они уверены в том, что их доля лучше твоей. А ты, значит, не уверен в том, что твоя доля лучше их. Ты не доволен ею и желаешь того, что принадлежит им; они же довольны своей долей и не завидуют твоей.
Если ты в самом деле хочешь жить по совести и разуму, если ты взаправду веришь, что в этом твое благо и что другие заблуждаются, то ты не будешь беспокоиться о том, что говорят про тебя другие люди.
V. О ПЕРЕНЕСЕНИИ ОБИД
Разумный человек не только сам никогда ни с кем не ссорится, но если может, то делает так, чтобы и другие не ссорились.
|
|