Скачать 165.25 Кбайт
Иметь или быть
Хотя только экономист мог бы определить, насколько велик будет экономический ущерб автомобильной промышленности -- и, конечно, нефтяных компаний, -- если бы, скажем, такая забастовка потребителей действительно произошла, ясно, что это вызвало бы серьезное нарушение в национальной экономике, сконцентрированной на производстве автомобилей. Разумеется, никому не хочется, чтобы американская экономика столкнулась с серьезными затруднениями, но такая угроза, если бы она оказалась возможной (например, угроза перестать пользоваться личными автомобилями в течение одного месяца), дала бы потребителям мощный рычаг для изменений во всей системе производства.
Огромные преимущества забастовок потребителей состоят в том, что они не требуют никакого содействия со стороны правительства, что с ними трудно бороться (если, конечно, правительство не примет определенные меры, чтобы заставить граждан покупать то, что они не хотят покупать) и что не будет никакой нужды ждать, пока 51% граждан не одобрят принятие правительством принудительных мер. Ведь фактически двадцатипроцентное меньшинство могло бы оказаться чрезвычайно действенной силой в осуществлении перемен. Забастовки потребителей могли бы преодолеть политические и партийные барьеры, в них могли бы участвовать как консерваторы, так и либералы и "левые" гуманисты, поскольку всех их объединяло бы одно желание: стремление к здоровому и гуманному потреблению. Первым шагом для прекращения забастовки потребителей были бы переговоры лидеров радикально-гуманистического движения потребителей с представителями крупной промышленности (и с правительством) по поводу необходимых перемен. При этом могли бы быть применены те же методы, какими пользуются при переговорах о прекращении забастовок рабочих.
Задача состоит в том, чтобы заставить потребителей осознать: 1) их собственный отчасти бессознательный протест против консьюмеризма и 2) их потенциальную силу, которая проявится, как только объединятся все гуманистически настроенные потребители. Такое движение потребителей было бы проявлением подлинной демократии: ведь в этом случае индивиды могли бы откровенно высказаться и попытаться активно изменить ход социального развития каким-то неотчужденным образом. И все это основывалось бы на личном опыте, а не на политических лозунгах.
Но даже самого эффективного движения потребителей будет недостаточно, если власть крупных корпораций останется такой же могущественной, как сейчас. Ибо даже те остатки демократии, которые еще сохранились, обречены уступить место технократическому фашизму, обществу сытых, бездумных роботов, если не будет ослаблено мощное давление гигантских корпораций на правительство (давление, которое с каждым днем набирает силу) и на население (посредством контроля с помощью методов "промывания мозгов"). В Соединенных Штатах существует давняя традиция ограничения власти гигантских предприятий, нашедшая свое выражение в антитрестовских законах. Влиятельное общественное мнение могло бы способствовать преобразованию существующих могущественных корпораций в духе этих законов с тем, чтобы раздробить эти супергиганты на более мелкие единицы. Чтобы создать общество, основанное на принципе бытия, все люди должны принимать активное участие в экономической деятельности общества и стать активными гражданами. Следовательно, наше освобождение от ориентации на обладание возможно лишь в результате полной реализации индустриальной и политической демократии участия.
Это требование разделяют большинство радикальных гуманистов.
Индустриальная демократия предполагает, что каждый член крупной промышленной или какой-либо иной организации играет активную роль в жизни этой организации; что каждый получает полную информацию о работе этой организации и участвует в принятии решений на всех уровнях, начиная с уровня рабочего процесса самого индивида, мер по охране здоровья и техники безопасности (это уже успешно апробировано несколькими предприятиями в Швеции и США) и по возможности участвуя в принятии решений на более высоком уровне, где формируется генеральная политика предприятия. Важно, чтобы сами рабочие и служащие, а не официальные профсоюзные деятели, функционирующие вне предприятий, представляли их интересы. Индустриальная демократия означает также, что предприятие -- это не только экономический и технический, но и социальный институт, в существовании и функционировании которого принимает активное участие и, следовательно, заинтересован каждый член коллектива.
Те же самые принципы применимы и к осуществлению политической демократии. Демократия может противостоять авторитарной угрозе только в том случае, если она из пассивной демократии -- "демократии наблюдателей" -- превратится в активную -- "демократию участия", -- в которой дела общества будут столь же близки и важны для отдельных граждан, как их личные дела, или, точнее, в которой благо общества становится личным делом каждого гражданина.
Огромные преимущества забастовок потребителей состоят в том, что они не требуют никакого содействия со стороны правительства, что с ними трудно бороться (если, конечно, правительство не примет определенные меры, чтобы заставить граждан покупать то, что они не хотят покупать) и что не будет никакой нужды ждать, пока 51% граждан не одобрят принятие правительством принудительных мер. Ведь фактически двадцатипроцентное меньшинство могло бы оказаться чрезвычайно действенной силой в осуществлении перемен. Забастовки потребителей могли бы преодолеть политические и партийные барьеры, в них могли бы участвовать как консерваторы, так и либералы и "левые" гуманисты, поскольку всех их объединяло бы одно желание: стремление к здоровому и гуманному потреблению. Первым шагом для прекращения забастовки потребителей были бы переговоры лидеров радикально-гуманистического движения потребителей с представителями крупной промышленности (и с правительством) по поводу необходимых перемен. При этом могли бы быть применены те же методы, какими пользуются при переговорах о прекращении забастовок рабочих.
Задача состоит в том, чтобы заставить потребителей осознать: 1) их собственный отчасти бессознательный протест против консьюмеризма и 2) их потенциальную силу, которая проявится, как только объединятся все гуманистически настроенные потребители. Такое движение потребителей было бы проявлением подлинной демократии: ведь в этом случае индивиды могли бы откровенно высказаться и попытаться активно изменить ход социального развития каким-то неотчужденным образом. И все это основывалось бы на личном опыте, а не на политических лозунгах.
Но даже самого эффективного движения потребителей будет недостаточно, если власть крупных корпораций останется такой же могущественной, как сейчас. Ибо даже те остатки демократии, которые еще сохранились, обречены уступить место технократическому фашизму, обществу сытых, бездумных роботов, если не будет ослаблено мощное давление гигантских корпораций на правительство (давление, которое с каждым днем набирает силу) и на население (посредством контроля с помощью методов "промывания мозгов"). В Соединенных Штатах существует давняя традиция ограничения власти гигантских предприятий, нашедшая свое выражение в антитрестовских законах. Влиятельное общественное мнение могло бы способствовать преобразованию существующих могущественных корпораций в духе этих законов с тем, чтобы раздробить эти супергиганты на более мелкие единицы. Чтобы создать общество, основанное на принципе бытия, все люди должны принимать активное участие в экономической деятельности общества и стать активными гражданами. Следовательно, наше освобождение от ориентации на обладание возможно лишь в результате полной реализации индустриальной и политической демократии участия.
Это требование разделяют большинство радикальных гуманистов.
Индустриальная демократия предполагает, что каждый член крупной промышленной или какой-либо иной организации играет активную роль в жизни этой организации; что каждый получает полную информацию о работе этой организации и участвует в принятии решений на всех уровнях, начиная с уровня рабочего процесса самого индивида, мер по охране здоровья и техники безопасности (это уже успешно апробировано несколькими предприятиями в Швеции и США) и по возможности участвуя в принятии решений на более высоком уровне, где формируется генеральная политика предприятия. Важно, чтобы сами рабочие и служащие, а не официальные профсоюзные деятели, функционирующие вне предприятий, представляли их интересы. Индустриальная демократия означает также, что предприятие -- это не только экономический и технический, но и социальный институт, в существовании и функционировании которого принимает активное участие и, следовательно, заинтересован каждый член коллектива.
Те же самые принципы применимы и к осуществлению политической демократии. Демократия может противостоять авторитарной угрозе только в том случае, если она из пассивной демократии -- "демократии наблюдателей" -- превратится в активную -- "демократию участия", -- в которой дела общества будут столь же близки и важны для отдельных граждан, как их личные дела, или, точнее, в которой благо общества становится личным делом каждого гражданина.
|
|