Мы всегда что-то ощущаем, когда делаем дело, которое должен делать другой — или неудобство, или раздражение на него. Конечно, тут присутствует и наше мышление, в части договоров. Но если приглядеться, то за ним есть и наша способность ощущать границы своего и чужого миров, границы образов вообще и особенно границы начальных образов.
На самом деле мы всегда и очень отчетливо видим границы образов и сами образы висящими в пространстве и занимающими его. Это как видение очень тонких и очень прозрачных туманностей. Но поскольку они взаимно проникают друг в друга и заполняют весь окружающий нас мир, мы привыкаем к ним, как к воздуху и перестаем видеть.
Примером может быть плавание под водой с открытыми глазами. Вначале вы видите воду, ее движение и ее составляющие. Затем, познав это, вы начинаете обращать внимание лишь на то, что в воде, и вода вдруг пропадает. И вы видите теперь не воду, а изменения в ее прозрачности: Какая сегодня вода мутная! — говорите вы, нырнув, и тут же снова забываете о воде:
НИЧЕГО не видно! — при этом вода вроде бы не видна, и это ощущается как то, что ты тратишь или не тратишь силы на то, чтобы ее видеть. На самом деле ты перестаешь замечать и воду, и те усилия, которые тратишь на ее восприятие. Они незаметны после привыкания, но они сохраняются, иначе ты бы не замечал изменений прозрачности. Заметить изменения можно только сравнив с основой, на которую постоянно настроено твое восприятие.
Вот так же мы видим и образы. Они основа видения той среды, в которой мы существуем. То есть сознания. Поэтому мы привыкаем к ним и замечаем лишь их изменения или же изменения в среде при переходе из одного образа в другой.
Но для этого среда должна быть очень однородна. Иначе говоря, человек, занимающий одну должность, то есть находящийся в образе этого места, а вместе с ним в образе Предприятия, которое охватывает все свои места, очень хорошо видит границы соседних образов мест и телесно ощущает их нарушения. Посторонний человек чувствует эти границы гораздо хуже, потому что он находится в образах, принесенных с собой.
Конечно, все это можно было бы расписать гораздо проще, как это обычно и делается, когда описывается предприятие.
Но если мы хотим обучить наших людей тому, как творить предприятия, то надо обучать их тому, как видеть и творить образы. Для нас это означает умение творить образы и умение создавать образы.
Творение, как понятие, относится к созданию отдельного образа из чистого сознания, как своего рода материи. Здесь удачно ложится слово «отдельный», потому что творить образ -ч это отделять его, как кусок сознания, от всего остального сознания обрезом, то есть границей.
Суть этого действия скрыта в самом происхождении слова Образ, где скрывается и некое значение 0-хвата-границы и резания, ражения — поражения — как выделения из всей остальной однородной материи изменением состояния одного ее участка. Поражение, ражение образа — это впечатывание, запечатление чего-то в сознании.
Привнести впечатление, впечатать что-то в однородную живую среду — это всегда нанести этой среде некоторое поражение. Придать впечатлению определенность и с тем узнаваемость — выделить его из остальной среды — это вырезание куска, обрезание его со всех сторон. Это должно быть больно, хотя мы этого и не замечаем. Но если вы приглядитесь к себе повнимательнее, а на прикладных занятиях по Науке думать мы даем почувствовать, то вы заметите, что думать не хочется. И именно потому, что это больно.
Таким образом, творение образов — это способность сохранения впечатлений в сознании, способность создавать отпечатки. Ясно, что это невозможно без среды и без воздействия на нее. Но вот что не так явно бросается в глаза, так это как раз Начала — некая нить или основа, которая после выделения образа сохраняет его живую связь с остальным сознанием, а через него и о силами этой Вселенной.
Начальник — это, конечно, человек, который творит образы, но главная его работа начинается после того, как он их создал и передал для воплощения. Боги-творцы, как рассказывают мифы, после этого уходят на покой, удаляются куда-то из внимания людей на границы расширяющейся вселенной. Их словно бы перестают замечать. На самом деле они остаются именно там, где и должны быть — с Началами, которые хранят. Без них разрушается связь времен, связь между образами и силой, которая эти образы оживляет. Тогда умирают и дела и Миры...
Без Начал отпечатки-впечатления — это вещь в каком-то смысле случайная, потому что они есть всего лишь перенос того, что ты видишь, слышишь, осязаешь, то есть воспринимаешь, в память, что значит в сознание как среду. По крайней мере, так это видит академическая психофизиология. Получается, что если ты захочешь создать нечто новое, ты вынужден будешь обходиться только тем, что есть в окружающем тебя мире, откуда берешь впечатления. А оно может совсем не подходить к твоим замыслам. Правда, этот окружающий нас мир оказывается продленным в
нашу память.