.. , на всех создателей этой технологии, обязанность сделать некоторое заявление о контексте. Как вы говорите, без некоторых этических соображений нашу работу нельзя считать социально ответственной. Помните наше вводное заявление? Исследуйте гомогенную, согласованную культуру. Вы заметите, что в ней внутренние и внешние репрезентации соответствуют друг другу. В ней существует конгруэнтность, которая позволяет возникнуть мудрости и равновесию, в рамках самого племени и между племенем и его окружением. Эти мудрость и равновесие имеют своего рода этические, моральные характеристики. В результате этого обсуждения, напоминаю вам, мы заявили, что во фрагментированном, техническом обществе, где нет соответствия между «эманациями извне и эманациями изнутри», человек обязан самостоятельно развивать собственную личную культуру, то есть создавать этическую рамку, в которой он использует инструменты. Для этого необходима мудрость, которая, как мы считаем, связана с контекстом и вносит в него эстетику. И здесь нет никакого чертового единственно верного пути, в который я хочу вас втиснуть, предписывая, что вы «должны» или «не должны» делать. Я предлагаю класс условий корректности, который позволяет решить проблему, жизненно важную для каждого из нас. Что значит ответственно использовать эту чрезвычайно мощную технологию в ситуации отсутствия согласованной культуры?

Розали: Не является ли использование этих инструментов само по себе... ? Очевидно, если вы используете эти инструменты, вы так или иначе трансформируетесь.

Джон: Да.

Розали: Но в каком направлении вы трансформируетесь...

Джон: Об этом мы и говорим, Розали. Здесь есть тонкое равновесие. Мы не собираемся рассказывать вам, каким должна быть «актуализированная личность», или каким должно быть «актуализированное общество». Мы говорим, что можно многому научиться у согласованных традиционных культур. Какие балансы и проверки включены в эту систему? Теперь становится нашей ответственностью, и я сейчас говорю о большой петле, создать класс условий корректности, который точно отражает проблему, которую вы высказали.

Розали: Спасибо.

Джон: Сделайте проверку во втором внимании. Я хочу на целый час отправить вас в мир. Не здесь. Я хочу, чтобы вы пошли в мир. Я хочу, чтобы вы провели первые двадцать минут, делая проверку. На своем ли месте эта программа? Какие ее фрагменты необходимы для дальнейшего строительства структуры? Запущен ли процесс? Когда я могу ожидать завершения создания этой части структуры? Сделайте все необходимое, чтобы убедиться в этом. Вопрос становится эпистемологическим: как вы узнаете, что сделали все необходимые преобразования? Если мы с моим отцом собираемся ремонтировать машину, я знаю, что он знает намного больше об этом; у него намного больше опыта. Предположим, он просит меня сменить передние амортизаторы. И когда он обходит вокруг машины и говорит: «Порядок», сменив задние амортизаторы, я не собираюсь утомлять его расспросами. Он знает, как это делать. Он знает это лучше меня. Он может сделать это быстрее и эффективнее, чем я, потому что он более квалифицирован. Когда он говорит «Порядок», это все, что мне нужно знать. Если я начну задираться и скажу: «Хорошо. А ты уверен, что как следует затянул болты, папа?»... Ясно, что он на это скажет: «Да пошел ты!» И уйдет.

И после того, как вы поиграете со своими постоянными стратегиями, я хочу, чтобы вы занялись стратегиями переключения.

Пэгги: Когда я начала заниматься стратегиями, то обнаружила, что стратегия моего партнера была такой: «Эй, ребята, все готовы?» И возникало что-то вроде подавляющей реакции: «Ну, мы не уверены». Это было похоже на «Дайте мне аналогию». И я прошла только одну ситуацию с одним демоном...

Джон: ...И затем сделала обобщение.

Пэгги: ...Но после этого я смогла пользоваться этой стратегией. Это стало проще.

Джуди: Это было требование второго внимания: «Первое внимание, дай мне более определенную информацию». Хороший баланс.

Джон: Когда я занимался психотерапией, если у меня был клиент с множественными фобиями, я говорил: «Дайте мне одну фобию, которая, по вашему мнению, самая-самая сильная и никогда пройдет». И я очень медленно и тщательно работал с одной этой фобией, и просил при этом второе внимание следить за моей работой до самого конца. Это была действительно самая сильная фобия. И когда мы с ней справлялись, пациент мог это проверить и говорил: «Это действительно работает!» И я говорил: «Второе внимание, ты понимаешь шаги? Они такие... », я перечислял их повторно и добавлял: «Проработай все остальные фобии сегодня ночью, во сне».

Джуди: Учиться тому, как учиться учиться. Грегори говорил, что инструменты НЛП предназначены именно для этого. И это действительно помещает их в рамки эпистемологии, и делает весьма эволюционным инструментом.

Маршалл: Часто мы используем нашу кинестетическую систему как проверочную, чтобы увидеть, что правильно, а что нет. При правописании мы сначала используем визуальную систему, а потом проверяем результат кинестетически.