[79] Пушкинский Моцарт принимает и смех и пародию, а хмурый агеласт Сальери их не понимает и боится. Вот диалог между ними после игры слепого скрипача:
Сальери. И ты смеяться можешь?
Моцарт. Ах, Сальери!
Ужель и сам ты не смеешься?
Сальери. Нет.
Мне не смешно, когда маляр негодный
Мне пачкает Мадонну Рафаэля,
Мне не смешно, когда фигляр презренный
Пародией бесчестит Алигьери
……………………………………

(«Моцарт и Сальери», сцена I).

[80] Мы не ставим здесь, конечно, проблемы романтизма во всей ее сложности. Нам важно в романтизме лишь то, что помогло ему открыть и понять (хотя и не до конца) Рабле и вообще гротеск.

[81] В эти переломные эпохи народная культура с ее концепцией незавершенного бытия и веселого времени оказывает могучее влияние на большую литературу, как это особенно ярко проявилось в эпоху Ренессанса.

[82] «Oeuvres de Franзois Rabelais. Edition critique publiйe par Abel Lefranc (Professeur au collиge de France), Jaques Boulanger, Henri Clouzot, Paul Dorneaux, Jean Plattard et Lazare Sainйan». (Первый том вышел в 1912 г., пятый («Третья книга») – в 1931 г.)

[83] Вот основные биографические работы, касающиеся отдельных периодов в жизни Рабле: Dubouchet, Rabelais  Montpellier, 1887; Heu1hard A. Rabelais, ses Voyages en Italie et son exil а Metz, 1891; Bertrand A. Rabelais а Lyon, 1894; P1attard J. Adolescence de Rabelais en Poitou, 1923.

[84] Febvre Lucien. Le problиme de 1'incroyance au XVI siиcle. La rйligion de Rabelais, Paris, 1942.

[85] См. Декс П. Семь веков романа, М. 1962, с. 121. См. также развернутую критику Февра в книге Л.Е.Пинского «Реализм эпохи Возрождения», М. 1961, с. 106 – 114.

[86] Веселовский А.Н. Избранные статьи, Л. 1939.

[87] См. Фохт Ю. Рабле, его жизнь и творчество, 1914 г. Следует упомянуть, хотя это и не имеет прямого отношения к русской литературе о Рабле, что лектор французского языка бывшего С.-Петербургского университета Jean Fleury опубликовал в 1876 – 1877 гг. в Париже двухтомную компилятивную монографию о Рабле, для своего времени неплохую.

[88] См. более подробную критику этого образа Веселовского в гл. II.

[89] См. Сборник статей в честь ак. А.И.Соболевского, Л. 1928.

[90] См. Ученые записки Московского гос. пед. института, 1935, вып. 1 (кафедра истории всеобщей литературы).

[91] Первоначально концепция Л.Е.Пинского была изложена им в статье «О комическом у Рабле» (см. «Вопросы литературы» за 1959 г., № 5).

[92] А.С.Пушкин: «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы»; вторая строка в редакции В.А.Жуковского.

[93] См. «Roman du Fauvel» в «Histoire littйraire de la France», XXXII, p. 146: «L'un getoit le bren au visage… L'autre getoit le sel au puis», т.е. «один бросает дерьмо в лицо, другой – соль в колодец».

[94] У Ганса Сакса, например, есть масленичная «Игра о дерьме».

[95] См. «Однотомник» Рабле, изд. L.Moland «Franзois Rabelais. Tout ce qui existe de ses oeuvres», p. 478.

[96] Это расширенная и измененная редакция «Великой хроники». Имеется в ней и ряд заимствований из «Пантагрюэля». Издана она, вероятно, в 1534 г. Автор ее Franзois Gerault.

[97] В мировой литературе и особенно в анонимном устном творчестве мы найдем многочисленные примеры сплетения агонии с актом испражнения или приурочения момента смерти к моменту испражнений. Это один из распространеннейших способов снижения смерти и самого умирающего. Можно назвать этот тип снижения «темой Мальбрука». Из большой литературы я назову здесь только замечательную, подлинно сатурналиевскую, сатиру Сенеки «Отыквление», где император Клавдий умирает как раз в момент испражнения. У самого Рабле «тема Мальбрука» встречается в разных вариациях. Например, люди на «Острове ветров» умирают, испуская газы, причем душа у них выходит через задний проход. В другом месте он приводит в пример римлянина, умершего от того, что он издал некий звук в присутствии императора.

Подобные образы снижают не только самого умирающего, – они снижают и отелеснивают самую смерть, превращают ее в веселое страшилище.

[98] Типичную формулу для презрительно-снисходительного отношения к Рабле и его веку дал и Вольтер (в «Sottisier»):

«Маро, Амио и Рабле хвалят так, как обычно хвалят маленьких детей, когда им случайно удается сказать что-нибудь хорошее. Этих писателей одобряют, потому что презирают их век, а детей – потому что ничего не ждут от их возраста». Это чрезвычайно характерные слова для отношения просветителей к прошлому и, в частности, к XVI веку. Увы, их слишком часто повторяют в той или иной форме еще и в наше время.