30” и продолжала ждать, все так же недоумевая.
В 6.30 ящик стола был отперт, и ей был вручен лист бумаги. Она перевернула его, стала пристально рассматривать свои начерченные линии, неожиданно побледнела, напряглась, воскликнула что-то неразборчивое и разразилась рыданиями, время от времени восклицая: “Вот что я пыталась сделать”.
Наконец, немного овладев собой, она сказала: “Причина здесь, читайте”.
Этими подчеркнутыми словами, слогами, буквами было следующее: Действительный цифровой порядок линий был таковым:
1 to
2Y
3nt
4 wa
5 uc
6f
71
8f
9 author с линией, соединяющей 8 и 9
Она объяснила: “Это был любой мужчина, каждый мужчина, все мужчины в мире. Включая и отца. Это бы сделало его мужчиной, а не половой тряпкой у ног моей матери. Теперь я знаю, что я пыталась сделать, и мне не нужно этого делать больше. Как все это ужасно!”
Затем она зарыдала еще сильнее, но, в конце концов, спросила: “Все это теперь в прошлом. Что мне делать теперь?”
Автор предложил ей пройти полный медицинский осмотр, чтобы исключить возможность венерического заболевания. Она на это согласилась.
Она успешно закончила следующий учебный год, и от нее ничего не было слышно в течение семи лет. Потом от ее коллеги мы узнали, что она счастливо вышла замуж и была матерью трех детей. Запрос, сделанный ей лично, подтвердил, что она счастлива в своем замужестве.
Комментарии.
Подоплекой этого случая было сильное желание иметь сильного с диктаторскими замашками отца, руководящего “плохим” ребенком. Первоначальная оценка соблазнения пациенткой автора была скорректирована сразу же правильно выбранным ответом, который, однако, не сводил к нулю ее первоначальную эмоциональную попытку. Ее презрение к отцу было скорректировано с помощью идентификации его с автором, осуществляющим абсолютную диктаторскую власть над ней и продолжающим это делать в течение всего месяца.
Чрезвычайно сильные чувства, берущие начало в ее проблеме, были скорректированы событиями периода ожидания. Подчеркнув слова на листе рукописи, пациентка была вынуждена визуализировать причину своего невротического поведения, скрытую в ее подсознании. Таким образом, ей было дано три недели, чтобы приспособиться к периоду от “неизбежно неизвестного” к “неизбежно известному”. В течение этого периода пациентку пытался соблазнить один из практикантов автора, которого она заставила признаться в своей “кровосмесительной” попытке, идентифицировав его с отцом.
Осознание того, что было скрыто в подсознании, признание в тенденции к кровосмешению, три недели приспособления к неизвестному, все это были корректирующими эмоциональными факторами, кульминацией которых явилась печальная, болезненная эмоциональность последнего сеанса.
Пациент Н
Молодой человек, обычно весивший 170 фунтов, женился на необычайно красивой девушке, и его друзья недвусмысленно намекали ему относительно неизбежной потери веса.
Девять месяцев спустя он пришел к автору, как к психиатру, за советом по поводу двух проблем. Одна из них состояла в том, что он не мог больше выносить намеков своих приятелей и коллег, шутивших по поводу того, что он уже потерял 40 фунтов своего веса. После некоторого колебания он добавил, что реальная проблема состоит совсем в другом, а именно — в неудаче в осуществлении брачных отношений.
Он объяснил, что его жена каждый вечер обещала позволить ему осуществить половой акт, но при первом его движении она впадала в сильную панику и начинала жалобно умолять его подождать до завтра. Каждую ночь он спал беспокойно, ощущая в себе огромное желание и чувство разочарования и безнадежности. Недавно он очень испугался того, что у него не возникла эрекция, несмотря на его повышенный сексуальный голод.
Он спросил, можно ли помочь ему и его жене. Его успокоили и назначили дату для встречи с его женой. Его попросили рассказать ей о причине консультации и предупредить ее о том, чтобы она подготовилась к беседе с автором о ее половом развитии с момента половой зрелости.
Молодые люди пришли точно в назначенное время, но мужа тут же выпроводили из комнаты. Жена свободно рассказала свою историю, хотя и с некоторым замешательством. Она объяснила свое поведение, как результат неконтролируемого сильного ужаса, который она связывала со своим моральным и религиозным воспитанием. Что касается ее полового развития, то она показала записную книжку, в которой были аккуратно записаны дата и час наступления каждого менструального периода.
Просмотр этих удивительно точных записей показал, что в течение десяти лет менструальный цикл у нее наступал каждые 33 дня и почти всегда в 10—11 часов утра. Несколько раз эти периоды не совпадали с запланированной датой. Ни один из них не приходил слишком рано. Наоборот, это были случаи задержки менструального цикла, и всегда они помечались такой записью: “Была больна. Сильная простуда”. Когда автор спросил ее, хочет ли она, чтобы ей помогли в ее супружеских отношениях, она сначала ответила согласием. Однако тут же ужасно испугалась и, плача и дрожа, стала умолять автора, чтобы тот разрешил ей “подождать до завтра”.