Но этот кризис связан также с тем, что мы присутствуем при громадном выходе наружу незанятых сил, возникших под комбинированным влиянием машины и сверхвозбуждения. Современный человек не знает, что делать со временем и с силами, которые он выпустил из своих рук. Мы стонем от этого избытка богатств. Мы кричим о "безработице". И мы чуть ли не пытаемся оттеснить это сверхизобилие в материю, из которой оно вышло, не замечая, что этот противоестественный и чудовищный акт был бы невозможен.

Возрастающее сжатие элементов в недрах свободной энергии, которая также беспрерывно возрастает.

Как не видеть в этом двойном феномене все те же два взаимосвязанных симптома скачка в "радиальное", то есть нового шага в возникновении духа!

Напрасно мы стремимся, не изменив наших привычек, урегулировать международные конфликты путем исправления границ или превратив в развлекательный "досуг" высвободившуюся активность человечества. Судя по ходу вещей, мы скоро сплющим друг друга, и что-то взорвется, если мы будем упорствовать в стремлении растворить в заботах о наших старых лачугах материальные и духовные силы, отныне скроенные соразмерно миру.

Новой области психической экспансии – вот чего нам не хватает и что как раз находится перед нами, если мы только поднимем глаза.

Мирное завоевание, радостный труд – они ждут нас по ту сторону всякой империи, противостоящей другим империям, во внутренней тотализации мира – в единодушном созидании Духа Земли.

Но почему же тогда в результате первого усилия к достижению этой великой цели нам кажется, будто мы удаляемся от нее?..

>


--------------------------------------------------------------------------------


ЗА ПРЕДЕЛАМИ КОЛЛЕКТИВА
Новое предварительное замечание
Чувство, которое необходимо преодолеть. Уныние

Причины скепсиса по отношению к человечеству, который в наши дни в среде "просвещенных" людей стало теперь модно афишировать, не носят только показного характера. Даже если преодолеть интеллектуальные затруднения нашего ума в постижении коллективного и умении видеть его в пространстве – времени, остается другая форма колебания, может быть, более серьезная, связанная с отсутствием ныне цельного взгляда в человеческом мире. До конца XIX века его считали обетованной Землей. Мы думали тогда, что находимся накануне нового "золотого века", освещенного и организованного наукой, согретого братством. Но вместо этого снова начались все более глубокие и все более трагические разногласия. Идея Духа Земли возможна, даже, вероятно, теоретически оправдана и не противоречит опыту. Нет, человек никогда не сумеет превзойти человека, объединяясь с самим собой. Это утопия и ничего больше, от которой надо как можно скорее отказаться.
Для объяснения или устранения видимости неудачи, реальность которой не только повлекла бы за собой конец прекрасной мечты, но привела бы нас к выводу о коренной абсурдности универсума, нужно прежде всего заметить, что в подобном деле еще, безусловно, преждевременно говорить уже об опыте, о результатах опыта. Как! Жизни требовалось полмиллиона, может быть, миллион лет, чтобы от предгоминидов перейти к современному человеку, а мы начинаем отчаиваться оттого, что этот современный человек еще борется за освобождение самого себя, хотя прошло менее двух столетий, как он заметил над собой еще более высокое состояние! И здесь снова ошибочность перспективы. Первый шаг уже сделан, раз понята необъятность вокруг, позади и впереди нас. Но если к этому восприятию глубины (постараемся это понять) не добавлено восприятие медленности, то преобразование значений остается неполным и может породить в наших глазах лишь несуществующий мир. Каждому размеру свой ритм. И, значит, планетарному движению – планетарное величие. Не покажется ли нам человечество неподвижным, если за его историей не будет вырисовываться вся предыстория? Подобно этому, несмотря на почти взрывное ускорение ноогенеза на нашем уровне, мы не можем видеть трансформации Земли на наших глазах на протяжении одного поколения. Охладим наше нетерпение и успокоимся.

Вопреки обманчивой видимости человечество ныне может очень хорошо продвигаться вперед (и по многим признакам можно не без оснований предполагать, что оно продвигается) в окружающей нас действительности, но если оно это делает, то так, как все великое, то есть почти незаметно.

Этот момент имеет первостепенную важность, и мы никогда не должны терять его из виду. Однако установление этого момента еще не устраняет нашего самого большого опасения, ибо в конце концов еще недостаточно аргумента, что свет на горизонте кажется неподвижным. Важно, что замеченные проблески как будто бледнеют. Если бы мы только могли считать себя просто неподвижными... Но не кажется ли иногда, что мы буквально наталкиваемся на нечто впереди или что нас даже отбрасывает назад, как жертву неодолимых сил взаимоотталкивания и материализации?

Отталкивание.