Библиотека
Печать

Психологическая опасность магии - Титов К. В.

14.02.17
Эзотерика, религия, магия и психологическая самопомощь:
потенциальная опасность для людей
с психическими заболеваниями определённой природы


Титов К.В., руководитель Школы навыков ДЭИР



Здоровое познание есть результат применения
здорового инструмента познания.





Косвенной причиной написания данной статьи послужил вопрос, вновь и вновь повторяющийся в нашей почте: почему к занятиям в Школе ДЭИР не допускаются психически больные, и можно ли сделать для кого-то исключение?

Как правило, отказ вызывает к жизни много дополнительных вопросов и мнений: о применимости немедикаментозных методов лечения и самопомощи при психических заболеваниях, о частичном пересечении эффектов психотехник вообще с эффектами нарушений психики, о столь любимом мистическими кругами утверждении, будто те или иные психотехнологии могут провоцировать развитие психических заболеваний, что совершенно не соответствует данным психиатрии…

Много вопросов, много мнений. Однако правда, как всегда, находится где-то посередине, и искать ее нужно беспристрастно. Поднятая тема крайне интересна и актуальна в настоящее время, отмеченное массовыми поисками духовности, и новыми открытиями в познании человеческой личности и человеческих возможностей. И проще рассмотреть этот вопрос в отдельной статье.

Человек всегда находится в поисках смысла, выводя новые смыслы на основе новых ощущений, обогащая своё восприятие и осознание, совершенствуя личность, раскрывая всё шире картину мира и увеличивая свои внешние и внутренние возможности. Здоровый психически человек не может не мыслить и изучает и эзотерику, и религию, и психологию, применяя каждую из областей с пользой для себя и других.

Но случается, что человека предаёт собственный мозг – по причине заболевания, обусловленного внешней средой или болезнью самого мозга, а не по причине мышления и его направления, так как процесс мышления для мозга естественен. Как давно известно психиатрии, “от мыслей” свихнуться невозможно – но объективный патологический или травматический процесс неизбежно породит “свихнутые мысли”.

На протяжении всей истории человеческой цивилизации психические заболевания вызывали наибольшее количество споров и недоумений.

Прежде всего, это споры в отношении самого понятия “психического заболевания”: действительно, что считать гениальностью, необычностью – а что обычным сумасшествием? И каков критерий? Адаптированность субъекта к жизни в обществе? Но Сократ, да и Иисус, как известно, особой адаптированностью не отличались. Более того, их поведение носило скорее антисоциальный характер. Креативность, способность создать нечто новое? Но ведь Кафка определенно был психически больным, Ван Гог недалеко от него ушел, и даже Нильс Бор ребенком по всем признакам напоминал умственно-отсталого. Адаптированность личности по отношению к самой себе, отсутствие дискомфорта наедине с самим собой? Но Чикатило был внутренне вполне комфортной личностью…

Критерии не выработаны и по сегодняшний день – скорее выработана общественная стратегия изоляции и терапии людей по признакам социальной беспомощности и социальной опасности. Однако, как это понятно каждому, такая стратегия в общем и целом скорее элиминирует из социальной среды все достаточно новое для нее, теряя в том числе потенциально креативных личностей.

Вторая категория споров, разумеется, связана с тяготением человечества к мистицизму. Действительно, бред шизофреника происходит вследствие поражения головного мозга? Или потому, что ему магически открыто невидимое для других? Или на него снизошло божественное откровение? А у бесноватого, корчащегося перед иконой – истерия, эпилепсия, божественное явление, одержание нечистой силой или вселение конкурирующего бога? Почему он вообще в религию или эзотерику пришел? Потому, что он психически нестабилен или потому, что глубинно склонен к духовности? А эпизодический галлюцинаторный приступ, которому подвержено значительное количество людей? Откровение или соблазн?

И эта категория споров на настоящий момент разрешения не имеет, хотя большинство религий по этому вопросу выдвинуло весьма “оригинальную”, с точки зрения здравого смысла и профессиональной психиатрии, концепцию: если бред соответствует религиозному учению и не противоречит текущей политике иерархии – значит, человек святой. А если уж противоречит – все, клин, бесовщина, однозначно. Ну да Бог им судья.

Третья категория связана с возможностью социального вовлечения психически больного. Что ему можно, а чего нельзя делать? К примеру, может ли параноик быть медиком? А эпилептик? А шизофреник – воспитателем детского сада? Не может, верно ведь? Но тогда почему человек с маниакально-депрессивным психозом может быть писателем, параноик политиком или проповедником, а шизофреник бизнесменом или землевладельцем? Ведь потенциальный вред от второй категории профессий может быть намного масштабнее, чем от первой – вспомним хотя бы Гитлера, Сталина, Ленина, Лойолу и Дракулу.

И в этой категории критерии не отработаны, хотя критерии первой категории служат своеобразным фильтром.

И, наконец, категория четвертая: а что делать-то с психически больным? Помогать адаптироваться? Но как? Заключать в специфическую среду? Но кто ее создаст? Научить все списывать на “нечистую силу” и тем создать религиозного фанатика? Формировать специфическую психику, не способную порождать бред, но способную к решению элементарных задач? Отдать в монастырь? Обучать самопомощи? Заливать медикаментами для погашения симптомов? Что ему больше поможет и что может принести вред?

И вновь нет общепринятого ответа.

Данная статья, не претендующая на полноту изложения, призвана обозначить некоторые аспекты, определяющими два важных момента: отношение к тем или иным проявлениям психического заболевания и принципы взаимодействия с ними.

Эти вопросы приобретают особую значимость именно в сфере психологии, религии и эзотерики – потому что именно эти области привлекают повышенное количество людей с нетрадиционной психикой. Людей, особенно остро ощущающих свой внутренний мир и стремящихся его познать ради вполне рациональных целей.

Но среди них могут встретиться и те, кто страдает от тех или иных видов физиологически обусловленных изменений, и, ощущая психическое происхождение своих проблем, стремятся исследовать психическую сферу и суметь скорректировать ее согласно собственному пониманию. И, разумеется, этой категории людей нужно посильно помочь – но ни в коем случае нельзя навредить.

Соответственно, нам прежде всего необходимо немного ознакомится с природой и разновидностями психических нарушений, чтобы, выявив механизмы воздействия на личность религиозных, эзотерических и психологических приемов, выявить психиатрические симптомы и синдромы, способные служить показаниями и противопоказаниями для их применения.

Итак, какие же психические нарушения – не заболевания, а именно нарушения - можно выделить в богатом мире психопатологии, науке о предательстве мозга? Обратимся к К. Ясперсу.

Итак, прежде всего это нарушения восприятия. Действительно, часто ли обманывают человека зрение, слух, вкус, осязание, обоняние и проприоцепция?

Как не грустно признавать, они нас обманывают практически всегда даже в нормальном состоянии. Известны иллюзии восприятия, естественные для любого нормального человека – к примеру, одинаковые отрезки прямых, заключенные меж сходящимися или расходящимися остроугольными скобками, будут представляться нам разной длины. В темноте куст кажется человеком – а это уже скорее галлюцинация. В стуке колес поезда слышится песня, особенно если человек утомлен.

На фоне повышенной температуры многие блюда обретают неприятный привкус. Голодному человеку мерещится запах пищи. К вечеру кажется, что голова пухнет, а нащупанные в кармане ключи кажутся сперва незнакомыми. Это вполне обыкновенные явления.

При наличии психопатологии иллюзии восприятия могут стать более богатыми, более удивительными, пугающими или впечатляющими – суть от этого не меняется. Это ошибки восприятия, выявимые при условии рационального анализа.

Более того, данные свойства человеческой психики способны приносить несомненную пользу - чего стоит художник, не умеющий разглядеть лица в трещинах на стене, музыкант, неспособный неожиданным образом сочетать услышанные им звуки, писатель, неспособный выявить аналогичность событий?

Далее следует указать на нарушение представлений. Это обманы памяти, конфабуляции (ложные воспоминания), дежа вю (ощущение уже увиденного), жаме вю (ощущение никогда не виденного), а также ощущение постороннего физического присутствия.

Опять-таки ничего незнакомого человеку нормальному в них не встречается. Сколько раз у нас возникает ощущение, что происходящее в данный момент - уже когда-то происходило? Как часто мы наша память подсовывает нам немного искаженную информацию? Как часто мы вдруг ощущаем, что в темном подъезде кто-то есть? Достаточно часто.

В психопатологической ситуации данные явления могут принимать угрожающие размеры как по количеству, так и по качеству, и их возможное влияние на психику может быть значительно более глубоким, чем у нарушений предыдущей категории, однако принципиально данные нарушения также могут быть выделены при помощи рационального анализа.

(имеют отношение к нарушению времени), ощущение физического присутствия

Следующая категория нарушений – это патология ощущения категорий пространства, такие, как виденье объектов и расстояний слишком маленькими, большими, бесконечными; времени, как его остановка, замедление, сжатие, ускорение, прерывистость; движения (внезапное или прерывистое движение); положения и состояния собственного тела (головокружение, виденье двойника).

Вновь каждый из описанных феноменов эпизодически знаком каждому здоровому человеку и является неотъемлемой частью нашей психики. Одно и то же расстояние может восприниматься нами в зависимости от состояния то большим, то маленьким. Месяц может пролететь с невероятной скоростью, а час может тянуться бесконечно. Движение, особенно в состоянии переутомления или интоксикации, запросто может восприниматься как прерывистое, а уж о головокружении или просоночном виденье продолжающего валяться в кровати двойника и говорить нечего.

При психической патологии размер данных нарушений может быть поистине катастрофическим, едва ли не полностью затмевающим картину реально существующих соотношений в окружающем мире, однако и эта разновидность способна быть отделенной от реальной картины мира при помощи рационального мышления.

Следующая разновидность – это нарушения сознания реальности, в том числе первичный бред, бредовая картина мира и бредовые идеи.

Вот именно эта форма нарушения представляет для нашего небольшого исследования наибольший интерес.

Бредовые переживания характерны для значительного количества психических заболеваний. Это, естественно, и шизофрения, и шизоаффективные психозы, и острые психозы, и психозы хронические, и психозы токсического происхождения, и циклические психозы, и прочая, и прочая, и прочая. Но нужно учитывать, что диагноз в случае хронических психических заболеваний ставится скорее по-синдромно: к примеру, бред преследования или бред воздействия, тогда как основной диагноз зачастую остается под вопросом. Исключение, пожалуй, составляют эпилепсия, при которой бреда не бывает (зато бывает эпилептиморфный синдром при шизофрении), хронический алкоголизм (хотя шизофреник может проявлять патологическую тягу к спиртному) и маниакально-депрессивный психоз (хотя он случается и при шизофрении).

Таким образом очевидно, что в случае психиатрических заболеваний риск столкнуться с существующим или начальным бредом весьма велик – достаточно вспомнить, что диагноз шизофрении снимается только при неповторении эпизодов бреда в течение двадцати(!) лет.

Каждый из нас прекрасно понимает слово “бред” - однако попробуем все же дать ему определение. Бред – это процесс, который основан на бредовых переживаниях и результируется в формировании системы бреда, то есть картины мира, которая частично основана на бредовых идеях и не соответствует ни реальной, ни предшествующей субъективной картине мира.

Отличительными чертами бреда являются его полиморфность, устойчивость к критике и практическая недоступность для внешней коррекции. Больной может обладать стройным критическим мышлением, быть достаточно образованным, прекрасно понимать природу происходящих вокруг него событий – однако все равно формировать бредовые построения как неожиданные связи между правильно понятыми явлениями.

Казалось бы, психическая деятельность, основанная на нарушенном восприятии и нарушенных представлениях, должны бы привести к формированию бреда – однако вспомним, что у нормального человека такого результата не получится ни в коем случае. Скажем, если человек, находящийся под воздействием наркотика, пребывая в тревоге, прогуляется ночью через угрюмое кладбище, то впечатлений у него будет огромное количество – связанных с галлюцинациями истинными и ложными, провалами в памяти, иллюзиями трансформации расстояния, изменениями времени, прерывистым движением и вполне естественными головокружениями... но бреда тем не менее не сформируется. С другой стороны, бред может сформироваться при полном отсутствии нарушения восприятия, представлений и вообще при отсутствии каких-либо иных патологий психики.

Причины бреда сложнее. Бред связан с интимным нарушением процессов мышления – а именно, с нарушением восприятиясмысла. Смысл – это отдельная категория, свойственная человеческому мышлению, являющееся интегральным выражением восприятия целого комплекса феноменов. В терминологии Школы ДЭИР – это состояние, регистрируемое центром сознания, областью “я есмь”. Можно подобрать для него и компьютерную аналогию – индекс базы данных, объединяющий несколько переменных в одну категорию. Это беспредметное ощущение, в чистом виде отношение между вещами, интегральное выражение личного опыта, по-видимому, имеющее эмоциональную природу (частичным подтверждением этого тезиса служит то, что при шизофрении, для которой характерны бредовые построения, терминальное состояние выражено в тяжелейших нарушениях эмоциональной сферы). Именно ощущение смысла позволяет нам при желании выявить все значения и ассоциации услышанного нами слова – но и без такого выявления мы можем сразу сказать, что слово было нами понято.

При нарушении восприятия смысла ставится под вопрос главное в нашем мышлении, то, что делает его предсказуемым и адекватным внутренней и внешней действительности - нашел ли человек в себе содержание, адекватное его действительному переживанию. Бред – это ошибка в суждении, а не в восприятии.

Соответственно, бредовые построения обладают полиморфностью, поскольку в зависимости от эмоционального состояния, влечения, воли и прочих внутренних условий человека они могут быть построены на любых элементах внутренней реальности, формируя произвольные связи между ними.

Бред, как процесс – это непрерывная трансформация фундаментального опыта человека посредством его мышления, затрагивающая всю его психику, и уводящая его все дальше от реальности посредством установления произвольных смысловых связей, обусловленных не рациональным мышлением, а, скорее, эмоциональными причинами. Чем дольше длится бред, чем он богаче фигурами и эмоциями – тем глубже перестраивается психика, тем дальше она уходит от реальности, тем труднее коррекция. Медикаментозная коррекция в большинстве случаев способна справиться на редкость эффективно с нарушением восприятия смыслов и, соответственно, бредом – но бредовые построения даже после восстановления рационального мышления разрушаются с большим трудом.

Психически здоровый человек не встречается в личном опыте с бредом. Он может формировать бредоподобные идеи, неадекватные реальности и резистентные к критике, в том числе личные, мистические или религиозные мнения, убеждения, сверхценные идеи - однако это ни в коей мере бредом названо быть не может.

Здоровый человек строит свою картину мира с учетом вымышленных или адекватных реалий при условии сохранения и непротиворечивого дополнения имеющихся у него смыслов, благодаря чему весь его предыдущий опыт всегда ему доступен, адекватен современной ему реальности и согласован с текущим состоянием психики.

Тогда как субъект, имеющий нарушение восприятия смыслов, непрерывно и непроизвольно вводит в игру новые случайные смыслы, строя противоречивую картину мира, неадекватную ни его предыдущему опыту, ни воспринятой реальности. Реальность, открывающаяся ему, уникальна, переменчива, недоступна никому другому и не допускает коммуникации. Она прекрасна или ужасна, удивительна или обыденна, но нам, знающим коммуникативную реальность, невозможно об этом судить. Это иная реальность. Субъект даже может в нее добровольно уйти религиозным, эзотерическим, философским или психологическим путем – и открыть для себя новый мир – однако при этом он оторвется от объективной реальности, поддерживающий его тело и коммуникативной реальности, поддерживающей социальные потребности. Запомним это.

Следующий разряд нарушений – это нарушения эмоций и чувств, такие, как чувства соматические, ощущения апатии, приглушенности чувств, наличие беспредметных чувств, таких, как тревога, страх, восторг…

Нет нужды говорить, что все эти вариации закономерно возникают в процессе нормального функционирования человеческой психики и могут приобретать угрожающий размер при психических заболеваниях.

Однако в них нет ничего, что не поддается рациональному контролю и рациональному использованию. К примеру, беспредметная тоска, восторг или счастье весьма характерны для творческих личностей, стоит вспомнить поэтов серебряного века.

Далее можно вспомнить нарушения влечения, инстинктов и воли – к примеру, заторможенную волю, ощущение всемогущества или ничтожности, склонность к импульсивным действиям.

Нарушение восприятия “Я” - от проблем с самоидентичностью, заставляющей человека ощущать себя единым с неодушевленным предметом до расщепления “Я”, когда в одной психике могут обитать и бороться две разных личности.

И то, и другое в существенной степени поддается рациональному контролю и рациональному использованию, как свидетельствую многочисленные исторические и психиатрические свидетельства.

Нарушения рефлексивных феноменов, к примеру ощущение навязчивости; внимания, к примеру помрачение сознания или обострение внимания; нарушения психотические, к примеру ощущение оглушенности или суженности сознания… можно сюда прибавить, так сказать, “количественные” нарушения, к примеру, вязкость или интуитивная скачкообразность мышления, а также всевозможные последствия механических травм… как я уже писал, мир психопатологии воистину многообразен.

Однако нам уже удалось выявить нечто важное для нашего исследования: все психические нарушения можно разделить на нарушение восприятия внутренних и внешних феноменов - и нарушение восприятия смыслов, как объединяющих феномены ощущений.



Первый класс – это нарушение восприятия тех или иных внешних и внутренних фигур, ошибка в их создании, изменение эмоциональных состояний. При этом с фигурами по-прежнему возможна рациональная манипуляция, что дает возможность либо непротиворечиво встроить их в персональную картину мира (скажем, как мы встраиваем сон или ненароком случившееся с нами явление Марии Магдалины), противостоять им (как, к примеру, человек может бороться с беспричинным страхом, голосами или даже расщеплением “Я”) либо путем сопоставления с прочими фигурами выявить их ошибочность (как, скажем, человек обнаруживает после большой пирушки, что он вел себя не так безупречно, как ему казалось тогда и хотелось бы вообще).

С точки зрения психологии мы говорим о неправильной подаче данных в мезопсихику. С точки зрения модели ДЭИР, в данном случае существуют либо энергетические нарушения в субъективном пространстве (то есть пространстве всех наличествующих в психике ощущений в данный момент времени), к примеру, при тревоге, произошедшие в результате наложения нескольких или многих сигналов, происходящих из виртуального пространства (то есть пространства, из которого для психики возникают ощущения, поставляемые неосознаваемыми механизмами психики) – либо непосредственная неправильная подача сигнала из виртуального пространства, как, к примеру, ложное воспоминание. В православии сие называется, как правило, “бесовщиной”. Эти нарушения довольно успешно корректируются за счет самостоятельного использования психотехник и энергоинформационного воздействия – тем более успешно их влияние на психику ограничивается при использовании упомянутых методов квалифицированным специалистом в терапевтической ситуации.

Можно сказать, что данные нарушения, оказывающие определенное общее влияние на динамику психопатологии, все же могут быть свойственны адаптированному человеку как его “странности” или “особенности” и располагаются на границе психопатологии, переходя в эту категорию только в том случае, если нарушают адаптацию, доставляют реальные страдания или формируют угрозу обществу. С другой стороны, они могут быть использованы в творческих (Ван Гог) или мировоззренческих (Ницше) целях.

Класс второй – это нарушение смыслов, без сомнения, имеющее несколько разновидностей, неопределенных на настоящий момент в силу невыразимости смысла словами. Он может сочетаться с предыдущим классом, и предыдущий класс может оказывать свое влияние (к примеру, бред преследования и бред величия формируются под влиянием различного эмоционального фона) однако это совершенно не обязательно.

При втором классе нарушения рациональная манипуляция ни с патологическими, ни с нормальными фигурами невозможна. Рациональное построение даст патологический вывод – потому, что не основанная на смысле рационализация является противоположностью рационального мышления. Рациональное мышление призвано устанавливать связи между явлениями по их смысловому соотношению – а патологическое мышление при нарушении восприятия смыслов устанавливает связи между явлениями прежде всего по их эмоциональному признаку.

С точки зрения Школы ДЭИР, этот класс нарушений связан с аберрантной регистрацией ощущения “смысла” центральной областью сознания “Я есмь” - собственно, данные ощущения и складируются в центральном стержне виртуального пространства, поэтому воспоминание и сопровождается ощущением “погружения”. Однако ее реальная размерность искажена, а позиция смещена относительно нормальной проекции – вследствие чего, собственно она и получает сигнал от дополнительных, внеконтекстных, областей виртуального пространства – который смешивается в неверный смысл и автоматически обеспечивает неправильное обращение к неосознаваемой части психики при следующем такте мыслительного акта. В православии данная патология именуется уже не иначе как “душевная болезнь”, что, в общем-то, отражает истину. В этой ситуации, очевидно, самокоррекция невозможна – поскольку область “Я есмь” неспособна осознать свое внутреннее содержание, а значит, при любом неволевом изменении размера или смещении будет восприниматься самой собой как точка, расположенная в центре виртуального пространства. С другой стороны, специалисту ее вполне возможно как минимум временно сфокусировать воздействием со стороны – после чего страдающей бредом объективно становится адекватнее.

Соответственно, при нарушении восприятия смыслов невозможно непротиворечивое встраивание бредового элемента в картину мира (бред всегда конфликтен с предыдущим содержанием личности человека и требует активных действий), невозможно ему противостоять (если, скажем, при наличии тревоги противостоять бреду преследования, очевидно разовьется бред воздействия) и невозможно выявить его ошибочность (напротив, каждое новое наблюдение будет истолковываться как подтверждение предыдущих выводов). Картина мира всегда окажется неадекватной.

Есть, пожалуй, единственная доступная личности форма сопротивления бреду – игнорирование, однако это делается возможном только при колоссальном напряжении психики и только тогда, когда устойчивая картина бреда уже сформирована и по физиологическим причинам он более не прогрессирует (очень хорошо такая ситуация показана в к\ф “Игры разума”).

Несмотря на то, что продукт этого класса нарушений в творческих целях может быть использован (Гойя), в целях мировоззренческих результат бреда очевидно неприменим в силу своей случайности и непоследовательности.

Понятно, что вся данная симптоматика в той или иной мере может проявляться при чуть ли не любой психической патологии, в различной степени повреждая состояние, восприятие мира, способность к адаптации, внутреннюю комфортность и креативность личности.



Однако нас интересует весьма специфический вопрос: для каких категорий психических нарушений и в какой степени применимы психотехники религиозного, эзотерического или психологического происхождения?

Очевидно то, каким образом симптоматика взаимодействует с религиозными, эзотерическими или психологическими техниками самопомощи определяется характером самих техник, выступающих в качестве внешней для субъекта информационной среды – и в качестве инструмента, используемого личностью самостоятельно. Проанализируем сначала психологическую сторону вопроса, уделив особое внимание субъект-обусловленным закономерностям.

В общем и целом во всех указанных направлениях можно выделить следующие компоненты, каждая из которых до некоторой степени произвольно трактуется субъектом: субъективные обуславливающие реалии (божество определенных качеств, владыки кармы или ангелы смотровой башни, интроект), субъективные изменяемые реалии (грех или гордыня, карма или магическая атака, психический дискомфорт), субъект-ориентированные методы (молитва или вера, ритуал или визуализация, самоанализ) и субъектно-ценностную мотивацию (избежать ада, достичь совершенства или получить силу, санировать внутренний конфликт).

Соответственно, действия личности в любой из этих систем выглядят следующим образом: учитывая обуславливающие реалии, осуществить методически стандартизованное воздействие на изменяемые реалии соответственно принятой в системе мотивации.

Таким образом мы видим, что все воздействие психологического плана осуществляется через и при помощи мышления субъекта. Обойти его невозможно. При этом воздействие среды и самовоздействие субъекта несколько отличаются друг от друга.

Прежде всего понятия религиозного, эзотерического или психологического плана формируют вокруг субъекта среду – выраженную в текстах, людях, отношениях, ритуалах, откуда в равной степени субъект черпает свои данные о среде. Эта среда уже обладает для субъекта двумя важными качествами: новизной для внутреннего мира человека и эмоциональной окрашенностью. Можно сказать, даже некоторой чужеродностью: как это - в пост мяса не есть, как это - на меня осуществляются энергетические нападения, как это - я имею в подсознании конфликт, который мне гадит, а я о нем не подозреваю?

Соответственно, данные реалии создают внутренние фигуры, которые должны быть увязаны с существующей картиной мира при помощи мышления.

Однако намного шире влияние психотехник личность при их самостоятельном применении. Как мы уже выяснили, личность будет влиять на собственные изменяемый реалии при помощи существующей психотехники, дабы удовлетворить системную и личностную мотивацию с учетом введенных фигур и их свойств. Нагрешил, ощутил вину – помолись или покайся, и станет легче. Ощутил психоэнергетический дискомфорт – локализовал его и изничтожил. Впал в депрессию – осознал интроект и освободил психический ресурс.

Личность сама для себя не только осознает свои внутренние фигуры – она вводит при помощи мышления фигуры новые, призванные изменить значение существующих фигур в мотивационно желательную сторону. Разумеется, при этом изменяется восприятие реальности и взаимодействие с ней.

Психика при помощи мышления направленно изменяет самое себя.

Становится очевидным, что при этом различные компоненты религиозного мировоззрения, эзотерических, магических учений и психотехник самопомощи по-разному влияют на возможные составляющие психических нарушений.

Без сомнения, каждая из психотехник способна оказать желательное субъекту благотворное воздействие на любую из конкретных внутренних реалий, возникающих при нарушении восприятия и представления.

Чудится человек? Так это лукавый. Пора к экзорцисту. Память некорректна? Это магическая атака. Нужно контратаковать. Дискомфорт в семье? Это детский интроект. Нужно с ним поработать.

При этом действие полностью адекватно индивидуальной картине мира человека, непротиворечиво относительно нее – и кроме того, критерием его успешности является исчезновение тревожащей реалии.

Психика в данном случае, так сказать, находит решение уравнения, сокращая переменные внутреннего обстоятельства и обусловленного картиной мира действия – выводя при этом верные значения изменяемой реалии относительно системы мотивации.

Соответственно, все перечисленные техники при правильном с точки зрения субъекта применении (а он всегда их применяет правильно относительно своей системы мотивации) в данном состоянии способны помочь и ни в какой мере неспособны усугубить патологический синдром.

Точно то же самое можно сказать о внутренних состояниях, хотя здесь уже техники религии, эзотерики и психотехники самопомощи эффективны в разной степени. Поскольку тревога, страх, нарушение внимания или даже расщепление “Я” не имеют объектной фиксации, то при помощи истинно рационального мышления с ними ничего сделать не удастся. Сколько тревогу не пытайся неощутить, или объяснить, легче от этого не станет.

Здесь возможен только компенсационный подход, основанный как раз на введенных системой реалиях – введение психологических фигур, не имеющих непосредственного отношения к испытываемым нарушениям, но обладающих способностью накладывать на них свое влияние.

Страхи беспричинные? Ничего, зато тебя господь любит. Расщеплено “Я”? Твой астральный двойник явился действовать на дополнительном мистическом плане. Тревога? Так ее причина в детстве, тогда в грубой форме конфетки не дали – съешь конфетку теперь.

Однако данный подход уже имеет ограничения, связанный с величиной запаса компенсационных фигур. Он наиболее велик у эзотерики, менее велик у психотехник самопомощи (в силу того, что они “само”) и весьма ограничен в религии. Если состояние обусловлено физиологическими процессами, то проблема вернется, и человеку через некоторое время потребуется новая фигура взамен разочаровавшей его прежней.

Именно с этим связано обращение людей, испытывающих подобные состояния, от религии через временный приют психологии самопомощи во временный приют эзотерики, а затем уже к психотерапевту или даже психиатру. Первый непрерывно и бесконечно по ходу пьесы генерирует новые для личности фигуры и их сочетания, а второй дает облегчающие таблеточки. Впрочем, физиологический процесс может прекратиться и сам.

Однако нарушение осознания реальности – совершенно другое дело. Бредовое состояние не дает человеку осознать смысл. Рациональное мышление осуществляет броуновское движение под давлением эмоционального градиента. В то же время в психику вводятся новые для субъекта реалии, причем реалии эмоционально значимые, и сообщаются правила обращения с ними.

Что происходит в этом случае?



Рассмотрим прежде всего влияние религиозной, эзотерической или психологической среды на психику, страдающую расстройством восприятия смысла.

Вводится новая реалия – бог, карма или интроект. Прежде всего она нова для субъекта. Следовательно, мышление будет пытаться встроить ее в существующую картину мира – но, в силу нарушения восприятия смысла, неизбежно встроит ее неправильно. Заложив, таким образом, еще один кирпичик в формирование стены бредовых построений.

Фигура, кроме того, эмоционально окрашена – соответственно, встраивание ее в бредовое построение сообщает ему новый импульс к развитию и намечает его направление.

Но и это еще не все.

Психика получает инструменты воздействия на внутренние изменяемые реалии в мотивационно желаемом направлении. Естественно, она тут же начинает этим пользоваться – и пользоваться неправильно.

Новые смысловые элементы, создаваемые психикой в неадекватных внешней и внутренней реальности областях, только ускоряют ее соскальзывание по бредовым цепочкам в сторону, диктуемую мотивационным градиентом. Нарастает неадекватность восприятия.

Скорость такого соскальзывания по бредовому построению вследствие продуктивного мышления пропорциональна следующим факторам: эмоциональной насыщенности фигур (наибольшая в религии, наименьшая в эзотерике, средняя в системах психологической самопомощи), количества фигур (больше в эзотерике, не так много в самопсихологии, совсем немного в религии), количества изменяемых реалий (больше в религии, в среднем в эзотерике, совсем мало в психологии) и действенности техник на самого себя и собственную систему мотивации (больше в психологии, в среднем в эзотерике, мало в религии).

Усиление мыслительной работы приводит к накоплению ошибок суждения.

Соответственно, в общем и целом, хотя ни одна из систем в процессе освоения неспособна породить бреда у здорового человека – каждая из них способна ускорять и углублять уже существующие бредовые процессы у психически больного, усложнять и укоренять систему бреда и удалять человека от реальности.

При этом практический арсенал религии, эзотерики и психологической самопомощи, как, впрочем, и психотерапии, оказывается катастрофически недостаточным для борьбы с бредом.



Что, действительно, можно сделать перечисленными техниками на практике, если не рассматривать чудеса, а рассматривать саму логику процесса?

Вариант нулевой: система обуславливающих реалий сама по себе оказывает сдерживающее воздействие на поведение и мышление человека, как, к примеру, большинство религий.

В лучшем случае это не окажет никакого влияния на развитие системы бреда, за исключением, пожалуй, отсрочки достижения критического уровня неадекватности окружающему миру, что, как известно, только удаляет субъекта от реальности и затрудняет коррекцию нарушения. В худшем – это приведет к созданию мистического мировоззрения крайне узкого кругозора, делающего коррекцию и адаптацию и вовсе невозможной.

Вариант первый: сам человек, страдающий нарушением восприятия смыслов, применяет ту или иную технологию.

С психологической стороны мы уже рассмотрели этот процесс: он всего-навсего будет развивать систему бреда, оказывая непредсказуемое и нерациональное воздействие на собственную психику.

С эзотерической, религиозной стороны человек будет применять молитву, мантру, мудры, энергетическое корректирующее воздействие. Все это, как известно читателю – воздействия эффективные.

Но для того, чтобы внешняя или внутренняя сила оказала свой эффект, необходимо поставить правильную задачу, выверенную относительно внутренних реалий человека. При бреде, как при состоянии смешения смыслов, это невозможно.

А разве в молитве не должна быть корректно сформулирована просьба? К примеру, об исцелении? Если молиться о благополучии, будет ли ниспослано исцеление? Если бороться с генерализованной тревогой методом энергетической атаки на собаку Рейгана? Результат более чем сомнителен и очевидно непредсказуем. Вряд ли благотворен и вероятно вреден. Результат неверно нацеленного воздействия будет заведомо неверен – тем более это можно сказать о психологии.

В этом случае формируется, к примеру, бред собственной ничтожности, никчемности, враждебности мира, потерянности в самом себе.

Вариант второй: к страдающему от нарушения восприятия смыслов приходит на помощь другой, здравый и опытный человек, чтобы настроить его на адекватные действия. Он говорит: покайся и помолись, и я помолюсь с тобой; или – настройся на “владык кармы” или на поле, и мы с тобой достигнем результата; или – скажи, что тебя беспокоит, и мы найдем верное решение… мы поработаем сегодня и поработаем завтра. Порочность такого подхода очевидна сама по себе.

Разумеется, некоторая помощь будет оказана – но ценой того, что сам помогающий окажется включен в систему бреда. В дальнейшем, по мере развития системы бреда, неизбежно наступит момент, когда помощь окажется меньше ожидаемой или не будет получена вообще. Ну, дальнейшее развитие событий легко предвидеть – если человек вам помогал, и продолжает совершать некие действия, а ваше состояние ухудшается, то кто виноват? Правильно, ОН!

В этом случае формируется, скажем, бред преследования или бред воздействия, центрированной на той самой эмоционально значимой фигуре.

Более того, чем дольше удавалось сдерживать проявления болезни, тем мощнее будет ее бесконтрольное проявление. Человек, под руководством духовника сдерживавший агрессивный бред в монашестве, при неизбежном срыве может быть страшен и неуправляем за счет сформированного ограниченного мировоззрения. Человек, сдерживавший бред под руководством экстрасенса, может весьма изобретательно обратить себя на все, что этот человек для него представляет. Психотерапевту прекрасно известно, насколько велик риск его преследования психически больным пациентом.

Вариант третий: молитва, энергоинформационное воздействие, психологическое воздействие, происходящее без ведома объекта и потому не дополняющее его картину бреда. К примеру, молитва за здравие или манипуляция с субъективным пространством, устраняющая эмоциональный дискомфорт и снижающее восприятия бредовой фигуры, или даже фокусировка области “Я есмь”.

В этом случае возможно снижение скорости бредового процесса, теоретически, вплоть до его остановки. Но только при условии максимального исключения из мыслительного процесса человека всех реалий воздействующей технологии.

Этот вариант наиболее разумен – и, по сути своей, единственно разумен. Некоторые люди на это способны и они достигают успеха. Однако он зависит от квалификации воздействующего, от его медицинской осведомленности и опытности, от плотности наблюдения и непрерывности воздействия – то есть его успех скорее можно считать чудом, нежели чем планомерным результатом.

Пожалуй, его стоит оставить именно психиатрам, обладающим некоторыми дополнительными познаниями в эзотерических областях, но уж никак не эзотерикам, магам, психологам или служителям религиозного культа, обладающим некоторыми дополнительными познаниями в области психиатрии.

И нам остается только сделать некоторые выводы.



Человек – это существо, ищущее смыслы и руководствующееся ими.

Психика здорового человека привыкла создавать фигуры, не вполне адекватные реальности, и комбинировать их, исходя из внутренних потребностей и наличествующих смыслов. Это наше воображение, продуктивное мышление, наша способность строить гипотезы и теории. Они необходимы нам для той самой разумной психической деятельности, которой мы гордимся.

Действительно, чтобы выявить закономерность окружающего мира, человеку сначала нужно построить гипотезу, основанную на его предположениях – а затем проверить ее истинность или ложность во взаимодействии с реальностью. Иначе мы просто не будем знать что, когда и где наблюдать. Если бы Ньютон протоколировал не высоту, массу и время падения предмета – а все прочие события, происходящие в тот момент, он никогда бы не открыл закон всемирного тяготения.

В этом отношении литература, искусство, случайные события, фрагменты информации и случайный просмотр телепрограмм – все способно оказать благотворное воздействие, так как они наполняют психику новыми фигурами, возможно позволяющими связать воедино долго несвязываемые смыслы. Мудрый человек догадается о существовании океана, увидев каплю воды.

Точно такое же благотворное воздействие способны оказать философия, эзотерика, религия, психотехники самостоятельного применения, потому что они только расширяют и утончают продуктивное мышление, позволяя повернуть обыкновенную фигуру неожиданной стороной или трансформировать ее в нечто новое - позволяя увидеть волю неба в горящем кусте, справедливость в случае, ауру вокруг человека, систему во внутренних дискомфортах.

Они же в сочетании с рациональным мышлением позволяют легко справится с ошибками восприятия или представлений, эмоций, движения и пространства, восприятия “Я” и проч., и проч. – выявив их смысловую ошибочность или даже обратив себе на пользу, как, к примеру, это происходит с религиозными откровениями или виденьем ауры.

Новые фигуры – новые смыслы – новые гипотезы – новое взаимодействие с миром – новые сведения о мире – новые знания, новые умения и новые возможности.

Однако все это имеет ценность при одном-единственном условии: при условии сохранения непрерывности смысла. Только тогда каждая новая мысль окажется согласованной со всем предыдущим опытом субъекта, только тогда ему будет доступен весь предыдущий опыт в его согласованной форме и только тогда мысль будет вероятнее всего адекватна реальности. Тогда человек при помощи мышления будет бесконечно приближаться к познанию внешней и внутренней реальности, а не удаляться от нее.

Найденный при помощи новой фигуры смысл должен быть состыкован с предыдущими, если не вытекать из них иначе никакой ценности в переживании нет. Иначе переживание можно в полном смысле считать бредовым.

Бред, бредовые переживания, систему бреда, как следствия нарушения восприятия смысла, можно считать полной противоположностью основанным на непрерывности смыслов процессам нормального рационального мышления.

В результате бреда фигуры, даже правильно воспринятые, выстраиваются с нарушением смысла, в зависимости от эмоциональных причин. Создаваемая картина мира неадекватна ни внутренней реальности человека, созданной на основе опыта до возникновения нарушения восприятия смысла – ни, соответственно, реальности внешней, отраженной в опыте нормального существования субъекта. Процесс бреда разрушает структуру личности и уводит ее дальше от реальности.

Чем больше фигур, чем больше их эмоциональная значимости, чем больше интересов и чем активнее мышление, тем глубже будут нарушения и тем дальше от реальности уйдет субъект, использующий мышление, лишенное смысловой поддержки, уже не как средство выстраивания картины мира, а как фактор его разрушения.

Можно утверждать, как это ни грустно, что бред, являющийся следствием болезни, возникнув раз, без объективного медицинского вмешательства будет развиваться неизбежно вплоть до максимальной разработки системы бреда и вопреки любым противодействующим усилиям субъекта. Это лишь вопрос времени. И все факторы, способствующие продуктивному мышлению, являются в этом процессе факторами, увеличивающими его скорость.

Литература, искусство, телевизор, общение, воспоминания, сновидения, наблюдения, все будет рассортировано по эмоциональному признаку и уложено в систему бреда. Система бреда может быть сформирована на объявлении на столбе и на ценнике в магазине. Чем старше и крупнее система бреда, тем дальше человек становится от реальности и тем сложнее ее в дальнейшем корректировать. Все проявления мира чреваты усугублением уже существующего бредового состояния.

Однако религия, эзотерика, философия, оккультизм, самоприменяемые психотехники в данном случае несут особую опасность – опасность удаления от реальности. Опасность заключается и в том, что данные системы позволяют взглянуть на мир с действительно новых для субъекта ракурсов, обеспечивая возникновение большого количества новых эмоционально окрашенных фигур – и в том, что данные области знаний ориентированы именно на работу с психикой человека, научая его модифицировать ее работу. В силу такого расширения возможностей влияние патологической активности мышления субъекта на прогрессирование существующего бреда особенно велико.

Можно даже утверждать, что в случае наличия у субъекта нарушения восприятия смыслов, а как следствие бреда и патологического мышления - все перечисленные системы безусловно вредны и никоим образом не могут быть рекомендованы для освоения страдающим нарушением восприятия смыслов субъектом.

Бред во всех его формах – это прямое противопоказание к знакомству с религией, эзотерикой, системами психологической самопомощи, философскими и оккультными школами.

Если учесть все вышесказанное, встречаемость бреда в психопатологии, длительность протекания некоторых психических заболеваний – то станет очевидно, что противопоказанием может служить любое психическое заболевание.

Уход от объективной, коммуникативной реальности в индивидуальные миры восприятия, в том числе возможно приятные и интересные, выстроенные произвольной работой психики, вполне доступны для страдающего нарушением восприятия смысла – и таково может быть его решение. Но это решение может быть принято только свободно, и, разумеется, никакой “помощи” в этом деле со стороны остающихся в общей реальности не может и не должно быть оказано.

С другой стороны, страдающий от нарушения восприятия смыслов человек может принять решение излечиться, и в этом отношении ему должно быть оказано максимальное содействие, и ни в коем случае не причинен вред.

Вследствие этого люди, страдающие психическими заболеваниями или страдавшие ими, предупреждаются о недопустимости посещения ими семинаров психоэнергетический самопомощи в нашей организации – и то же самое происходит во многих других серьезных учреждениях эзотерической, психологической и даже религиозной направленности.

Но как такому человеку помочь? В отсутствии бредовых идей человек может получить помощь и обучаться, но решать, может он это или нет, болен он психически или нет - должен специалист-психиатр. Но не все из нас психиатры.

Наилучшая и надежнейшая помощь непсихиатра в данном случае - если вы, к примеру, узнали, что у интересующегося эзотерикой, религией или психотехниками самопомощи присутствует активный бред, или он состоит на учете в психдиспансере по заболеванию, связанному с бредовыми состояниями – это уговорить его отказаться от своих интересов и обратиться к врачу. Можно предупредить об этом родственников или администратора семинаров, чтобы предотвратить ухудшение состояния этого человека. Можно и оказать посильную психоэнергетическую помощь – но ни в коем случае не давая понять, что помощь была оказана. Этим можно сделать добро и предотвратить нанесение вреда.

Хотелось бы выразить мое личное мнение в отношении многочисленных индукторов от недоброкачественных фантазеров-целителей до вечно голодных кармологов, сребролюбивых религиозных организаций, мистических кружков и гуру, которые по причине переоценки своих возможностей или отсутствия элементарной этики вовлекают в свою деятельность под предлогом помощи, обращения или духовного развития людей с бредовыми идеями, нанося им значительный и подчас непоправимый вред. Я считаю это преступлением против здоровья и жизни человека и хотел бы видеть таких людей там, где преступникам положено находиться по закону.

Вот поэтому в Школе ДЭИР люди с психическими заболеваниями письменно предупреждаются о категорической недопустимости посещения семинаров до достоверного выздоровления. Полагаю, необходимость и важность этой меры очевидна и она должна быть категорически рекомендована всем организациям, занимающимся развитием личности.


Психология, эзотерика, религия – это способы безграничного познания реальности, самосовершенствования, открытия новых горизонтов, получения возможностей и достижений, где действующее лицо – субъект, инструмент – рациональное мышление, а путеводная нить – ощущаемая нить непрерывных смыслов.

Отсутствие путеводной нити означает потеряться в бесконечности.



СПб, 15-18.04.2003