Амвросий, которому благочестивое рвение мешало считаться с фактами, заверял императора Феодосия, что «евреи не считают себя обязанными соблюдать римские законы; напротив, они видят в послушании законам преступление». Немецкое средство 20 века для устранения «конфликта» было впервые открыто и предложено во Франции Шарлем Моррасом, сожалевшим, что «римские императоры не использовали возможности освободить мир от семитской проказы» (178, 98).

Томас Уитерби, который более 150 лет назад выступал в защиту евреев, забыт, как и бесчисленное множество других авторов, однако следовало бы вспомнить его и воздать ему должное. Временами он обнаруживает пророческое вдохновение и талант. В нескольких лаконичных и емких фразах он возражает против чванства людей, подобных Хилари Беллоку и Шарлю Моррасу:

"Как прославляли героев древней Греции за их неустанную борьбу за независимость своих государств: их имена сохранились в потомстве, чтящем их как храбрейших из людей; а борьбу еврейского народа против римского владычества рассматривают в ином свете, и восторженные поклонники греческого патриотизма никогда не обращают внимания на эту борьбу. Никогда никто не проявлял героизма большего, чем проявили евреи, защищая себя (следует помнить, что они подверглись нападению и защищались), но греков уважают, а евреев презирают. Я упоминаю об этом, чтобы показать, как пристрастно человечество в своих суждениях, а когда суждения сформированы, люди следуют общему предубеждению, словно стадо овец…

Римских патриотов восхваляли и почти обожествляли; но если те качества, за которые их прославляли, были доблестью, насколько же превзошли их доблестью даже еврейские дети, не говоря уже о мужчинах, которые были готовы вынести все мыслимые пытки и даже смерть, лишь бы не признать императора «Божественным»; ибо они признавали только одного Бога, Творца неба и земли. Я объясняю эту несправедливость той злобной ненавистью, с которой все остальное человечество столь несправедливо взирает на евреев" (194, 88).

Придерживаться того или иного взгляда на сравнительные достоинства героизма греков, римлян и евреев – не столь уж важный вопрос; но в наше время обвинять евреев в заговоре с целью овладения миром – значит попасть в дурную компанию, так как это обвинение составляет содержание подделки, известной под названием «Протоколы сионских мудрецов». Люди, содействовавшие распространению подобной клеветы, были осуждены немецким судом в 1922 году, когда Гитлер еще не заглушил голоса справедливости в Германии. В тот год Верховный суд Германии недвусмысленно высказался о пропаганде, способствовавшей убийству Ратенау", пропаганде, которая спустя двадцать лет способствовала убийству миллионов:

«За спиной убийц и их подручных стоит главный виновник… безответственный, фанатичный антисемитизм… Низкие и клеветнические „Протоколы сионских мудрецов“ являются всего лишь одним примером навета на еврея как такового, безотносительно к тому, кто он, навета, сеющего инстинкт убийства в незрелых и неустойчивых умах».

Согласно историческим представлениям Беллока, «хороший европеец» почти две тысячи лет страдал, иногда с удивительным терпением, от постоянного присутствия раздражающего меньшинства, которое принадлежало к расе, уступающей христианам в моральном, философском, культурном и бытовом отношениях; отсюда возникали конфликты, мешавшие правильному действию социальных механизмов. Потому это меньшинство неизбежно страдало от преследований. Если когда-либо христиане и преследовали евреев, они делали это по праву самозащиты; фактически они предупреждали агрессивные действия привязанной козы. Это объяснение, вполне подходящее для оправдания политики Гитлера, Ленина, Торквемады и большинства бесчисленных тиранов в истории человечества, начинается обычным утверждением, что евреи всегда были агрессорами. «Если косвенные враждебные действия, – объясняет Беллок, – предпринимаются меньшинством против большинства, в среде которого это меньшинство живет, его можно подавлять и наказывать. Что еще более важно, можно подавлять и наказывать неискреннее и притворное обращение (в христианство), используемое для маскировки». Таким образом, Торквемада получает отпущение грехов. «Однако если общество обладает правом определять свой образ жизни, и если для этого необходимо даже устранять (по справедливости, а не жестокостью, насилием и несправедливостью в любой их форме) чуждое враждебное меньшинство, то это меньшинство также имеет право на жизнь, если не в этом, то в другом месте» (20, 210). Большинство всегда считало возможным устранять меньшинство без жестокости, насилия или несправедливости. Современая формулировка гласит: «Заключенный застрелен при попытке к бегству». Евреи никогда не получали особой выгоды от «права на жизнь, если не в этом, то в другом месте». У них не было «другого места», куда бы они могли отправиться.

Однако Беллок признает возможность существования взглядов, отличных от его собственных, и даже полагает, что было бы любопытно выслушать и другую сторону. «Я бы хотел, – писал он, – чтобы какой-нибудь ученый еврей написал историю Европы с точки зрения своего народа.