"Я называю верой, - пишет Хомяков,<<41>> - ту способность разума, которая воспринимает действительные (реальные) данныя, передаваемые ею на разбор и сознание рассудка". Данные веры являются тем первичным материалом, из которого строится все наше знание; эти первичные данные "предшествуют логическому сознанию", - они образуют "жизненное сознание, не нуждающееся в доказательствах и доводах".<<42>> Это первичное "знание веры", "не отрешено от сознаваемой действительности, оно проникнуто ею..., оно бьется всеми биениями жизни, принимая от нее все ее разнообразие, и само проникает ее своим смыслом; оно разумеет связь сознаваемой действительности еще непроявленного первоначала..., оно не похищает области рассудка, но именно оно снабжает рассудок всеми данными для его самостоятельного действия и взаимно обогащается всем его богатством, - оно знание живое в высшей степени и в высшей степени неотразимое".<<43>> "Это "живое знание", - пишет в другом месте Хомяков <<44>> - требует постоянной цельности и неизменяемого согласия в душе человека". Само по себе это "живое знание" - "еще не всецелый разум, ибо разум в своей всецелости объемлет, сверх того, и всю область рассудка",<<45>> - иначе говоря, "всецелый разум" есть вершина познавательного процесса, который начинается в вере, продолжается в работе рассудка и находит свое завершение во "всецелом разуме". Имея в виду, что вера есть функция этого всецелого разума, мы поймем и такую формулу Хомякова: "разум жив восприятием явления<<46>> в вере и, отрешаясь от себя (т. е. от своей "всецелости" - В. З.), самовоздействует на себя же в рассудке". Из этих цитат ясно, прежде всего, что та цельность, которой "требует" "живое знание", очевидно, не совпадает с завершительным уже "всецелым разумом": цельность, необходимая для первичных актов веры, очевидно, не может колебаться тем, что разум может как бы отделиться от моральной сферы. Первичные акты веры, как мы видели, еще не отделяют субъект познания от познаваемой действительности, - и в этой онтологичности первичных актов веры и заключена цельность разума в этой стадии. Кстати сказать, сам Хомяков чувствует неудобства термина "вера" в отношении первичных актов знания: ведь понятие "вера" одинаково прилагается и к высшим состояниям разума, когда он обращен к миру невидимому. В одном месте<<47>> Хомяков предлагает применять понятие веры к высшим состояниям, а к первичным актам знания надо, по его мысли, прилагать термин "внутреннего знания" или "живознания".

После того, как душа овладевает первичным материалом знания, начинается работа рассудка. Тут у Хомякова терминология не всегда достаточно выдержана, - и прежде всего это относится к соотношению понятий "рассудка и сознания". "Логический рассудок, - пишет он, - составляет одну из важных сторон сознания".<<48>> Логический анализ как бы неотъемлемо входит в понятие сознания. Во всяком случае, Хомяков учит о различных видах сознания, - сначала это просто "наслаждение" предметом,<<49>> а затем идут в восходящем порядке высшие степени. Хомяков рекомендует в одном месте<<50>> "глубже вникнуть в отношение сознания к разуму", но сам он этого не делает. "Сознание есть разум в его отражательности или страдательности или, если угодно, в его восприимчивости", - таково определение, которое мы находим в последней философской статье Хомякова.<<51>> Заметим, кстати, что, по учению Хомякова, воля в человеке принадлежит "области допредметной" и потому сама не может быть познаваема, - но это она отделяет в сознании то, что "от меня", и то, что "не от меня", т. е. проводит основоположное разграничение субъективного и объективного мира.<<52>>

В первоначальной (низшей) стадии своей сознание неотделимо от "действия", - хотя оно может и отделиться от него. Такое сознание (слитно связанное с вытекающим или сопутствующим действием) Хомяков называет "полным сознанием",<<53>> - и как раз в нем еще не выступает функция рассудка. В этом и состоит та "цельность", которая нужна актам "живознания": здесь сознание не отделяет себя от того, на что оно направлено. В этом смысле, Хомяков говорит: "сознание не сознает явления", т. е. "явление недоступно сознанию, как явление": "сознание может понять его закон, его отношение к другим явлениям, даже его внутренний смысл", - но не больше. Что это значит? Это значит, прежде всего, что разум в стадии "живознания" или восприятия еще не отделен от воли, неотделим и от объекта и даже от того, что стоит за объектом (что Хомяков называет "непроявленным первоначалом"). Это есть основное положение онтологизма, которое Хомяков со всей силой противоставляет идеализму, отрывающемуся от реальности. Но поскольку Хомяков дальше характеризует логический анализ так, что этот анализ имеет дело уже с "явлением", то уже в самой терминологии этой Хомяков отступает от коренного онтологизма познания и становится на линию идеалистической, в частности трансцендентальной гносеологии.