Там, где допускается сокрытость сущего, причем только как время от времени
появляющаяся граница сокрытие тайны, как основное событие, погружено в
забвение.

Однако забытая тайна наличного бытия человека никогда не устраняется
забвением, но забвение придает кажущемуся исчезновению забытого собственное
присутствие в настоящем. Тем, что тайна отказывается от забвения и
перестает служить ему, она оставляет человека в его повседневности, под его
собственными сводами. Итак, покинутые люди дополняют себе свои "мир" все
новыми и новыми потребностями и намерения. ми и наполняют их своими
замыслами и планами. И тогда человек пользуется последними для двоих
измерениями, предав забвению сущее в целом. Основываясь на них, этих
последних, человек создает все новые и новые меры, не задумываясь об
обосновании самой меры и о сущности ее установления. Несмотря на
непрерывное движение вперед к новым измерениям, человек приобретает свои
измерения в чистоте сущности. Человек теряет самого себя, ему не хватает
человека, и это тем в большей степени, чем исключительнее он делает себя
как субъект мерой всего сущего. Измеренное повседневностью забвение
человека покоится на своей собственной уверенности, в основе которой лежит
когда-то прежде доступная еще повседневность. Эта уверенность имеет
неосознаваемую им самим опору в отношении, в качестве какового наличное
бытие человека не только является эк-зистентным, но одновременно и
ин-зистентным, т. е. таким, которое в своей окаменелости основывается на
том, что представляет собою сущее в себе и как открытое.

Наличное бытие человека эк-зистентно, и в то же время ин-зистентно. В
ин-зистентной экзистенции также господствует тайна, но только как забытая
и, таким образом, ставшая "несущественной" сущностью истины.


7. He-истина как поиски




Инзистентен человек тогда, когда он обращен к ближайшей повседневности
сущего. Но он инзистентен только как уже обращенный к эк-зистенции,
поскольку он руководствуется сущим как таковым при установлении своих
измерений. Но при установлении своих измерений человечество отворачивается
от тайны. Таким образом, то инэистентное обращение к повседневному и этот
эк-зистентный отход от тайны, непосредственно связаны друг с другом. Они
одно и то же. Однако, будь то обращение или отход от тайны, - оба эти
момента следуют за своеобразными изменениями в наличном бытии человека.
Сутолока, в которой человек удаляется от тайны в направлении к
повседневному, а затем от одной обыденной вещи к другой - мимо тайны, - это
поиски.

Человек блуждает. Человек не просто только вступает на путь блужданий. Он
находится всегда на пути блужданий, потому что он экзистентно ин-зистентен
и, следовательно, уже находится в блуждании. Путь блужданий, которым идет
человек, нельзя представлять себе как нечто, равномерно простирающееся
возле человека, наподобие ямы, в которую он иногда попадает; блуждание
принадлежит к внутренней конституции бытийности, в которую допущен
исторический человек. Блуждание - это сфера действия того круговорота, в
котором ин-зистентная эк-зистенция, включаясь в круговорот, предается
забвению и теряет себя. Сокрытие сокрытого сущего в целом господствует в
обнаружении всякого сущего, которое (обнаружение) как забвение сокрытия
превращается в блуждание. Блуждание является существенным антиподом по
отношению к первоначальной сущности, истине. Блуждание открывается как
открытость для всякого действия, противоположного существу истины.
Блуждание - это открытое место и причина заблуждения. Заблуждение - это не
отдельная ошибка, а господство истории сложных, запутанных способов
процесса блуждания. Всякое отношение сообразно своему выявлению и своей
связи с сущим в целом имеет каждый раз свой особый способ как своеобразный
момент блуждания. Заблуждение образует ряд от обычного проступка,
недосмотра или просчета до скольжении и промахов в важных поступках и
решениях. Однако, то, что обычно - это относится также и к философским
учениям - считают ошибкой - неправильность суждения и ложность познания,-
это только один из моментов (способов) процесса блуждания, притом самый
поверхностный. Путь блужданий, которым в зависимости от обстоятельств
должно идти историческое человечество, чтобы его поступь была ошибочной,
составляет существенную часть открытости наличного бытия человека. Путь
блужданий увлекает человека, окутывая его ложью. Окутывая человека ложью,
заблуждение, однако, в то же время создает возможность, которую человек
способен выделить из эк-зистенции, а именно не поддаваться заблуждению, в
то время как он сам узнает его, не проникая в тайну человека. И так как
ин-зистентная эк-зистенция человека идет путем блужданий, и так как
блуждание как обман так или иначе его угнетает и он в силу этой
угнетенности доходит до тайны, тайны забвения, человек в эк-зистенции
своего наличного бытия одновременно подвластен силе тайны и угнетенности
заблуждения.