Скачать 72.08 Кбайт
Кант и проблема метафизики
В этот процесс втянут также и человек, который уже не
скрывает ту свою черту, что он - важнейший материал для производства.
Человек есть "ценнейший материал", потому что он остается субъектом всякого
использования, но притом так, что дает своей воле полностью раствориться в
этом процессе и тем самым становится одновременно "объектом" бытийной
оставленности. Мировые войны - это миро-войны, предварительная форма
устранения различия между войной и миром, каковое устранение неизбежно,
поскольку "мир" стал не-миром вследствие оставленности сущего истиной
бытия. Ибо "мир" в бытийно-историческом смысле (см. уже в "Бытии и
времени") означает неопредмеченное пребывание истины Бытия для человека,
поскольку последний в своей сути препоручен Бытию. В эпоху исключительного
властвования власти, т. е. массивного напора на сущее для его использования
до израсходования, мир становится немиром, поскольку Бытие хотя и
пребывает, но как таковое не правит в своей собственной области. Сущее
действительно как действенное. Повсюду - действенность, нигде нет
простирания мира и все-таки еще есть, хотя и забытое, Бытие. По ту сторону
войны и мира - пустое блуждание, израсходование сущего для самообеспечения
упорядочивающего устраивания от пустоты бытийной оставленности. "Война" и
"мир", видоизменившиеся до утраты своей сути, втянуты в общее блуждание и,
нераспознаваемые из-за отсутствия Различия, растворились в пустом процессе
нарастающего манипулирования веем, чем можно манипулировать. На вопрос,
когда будет мир, нельзя ответить не потому, что длительность войны не
поддается оценке, а потому, что сам вопрос спрашивает о чем-то таком, чего
уже больше нет, ведь и война уже не есть нечто такое, что могло бы
окончиться миром. Война стала разновидностью того истребления сущего,
которое продолжается при мире. Необходимость считаться с затяжным
характером войн есть лишь уже устарелая форма признания новизны эпохи
потребления. Эта долго длящаяся в своей длительности война переходит не в
мир прежнего рода, но в состояние, когда военное уже не воспринимается как
военное, а мирное становится бессмысленным и бессодержательным. Блуждание
не знает истины бытия; но зато оно развертывает полностью заорганизованный
порядок и обеспечение всевозможного планирования в каждой сфере. В круге
(плане) этих сфер отдельные области человеческого оснащения (вооруженности)
становятся "секторами"; "сектор" поэзии, "сектор" культуры теперь тоже суть
лишь планомерно организуемые участки той или иной "руководящей
деятельности", наряду с другими. Нравственное негодование тех, кто еще не
знает, что сейчас есть, часто нацелено на произвол и властолюбие "вождей" -
самая фатальная форма постоянного их признания. Вождь -. это гнев, который
никак не перестает подавлять скандал, лишь по видимости устраиваемый
негодующими, потому что действуют не они. Люди думают, будто вожди от себя,
в слепом безумии эгоистического себялюбия пошли на все и утвердили себя по
собственному своеволию. На деле они - неотвратимое следствие того, что
сущее перешло в блуждающий способ существования, когда распространяется
пустота, требующая одного единообразного порядка и обеспечения сущего. Этим
вызвана необходимость "руководства", т. е. планирующе-рассчитывающего
обеспечения совокупности сущего. Для этого должны быть поставлены и
оснащены всем необходимым такие люди, которые служат делу руководства.
"Руководители" - это определяющие ход дела работники организации оснащения,
которые наблюдают за всеми секторами обеспечения использования сущего,
просматривая совокупность обозреваемой сферы, и тем самым пытаются взять в
свои руки блуждание, полагаясь на возможность учесть его. Методом
просматривания является способность расчета, заранее и всецело отдающая
себя требованиям постоянно возрастающего обеспечения порядка на службе у
ближайшей возможности упорядочения. Подчинение всех возможных устремлений
цельной задаче планирования и обеспечения называется "чутьем". "Чутье"
означает здесь такой "разум", который выходит за пределы считающегося лишь
с ближайшим, ограниченного рассудка и от "мудрости" которого не ускользает
ничто из того, что призвано войти "фактором" в просчет всего, с чем
необходимо считаться внутри отдельных "секторов". Чутье есть соразмерная
сверхчеловечеству сверхспособность интеллекта к абсолютно полному просчету
в отношении всего. Поскольку последний полностью завладевает волей,
кажется, что рядом с волей нет уже ничего, кроме уверенной хватки
обнаженного стремления все просчитать, где первое правило - полнота
всеобщего учета. "Чутье" считалось прежде отличительной чертой животного,
которое выявляет и фиксирует в своей среде обитания полезное и вредное ему
и сверх того ни к чему не стремится. Уверенность животного инстинкта
отвечает слепой замкнутости живого существа внутри области, которой оно
пользуется.
скрывает ту свою черту, что он - важнейший материал для производства.
Человек есть "ценнейший материал", потому что он остается субъектом всякого
использования, но притом так, что дает своей воле полностью раствориться в
этом процессе и тем самым становится одновременно "объектом" бытийной
оставленности. Мировые войны - это миро-войны, предварительная форма
устранения различия между войной и миром, каковое устранение неизбежно,
поскольку "мир" стал не-миром вследствие оставленности сущего истиной
бытия. Ибо "мир" в бытийно-историческом смысле (см. уже в "Бытии и
времени") означает неопредмеченное пребывание истины Бытия для человека,
поскольку последний в своей сути препоручен Бытию. В эпоху исключительного
властвования власти, т. е. массивного напора на сущее для его использования
до израсходования, мир становится немиром, поскольку Бытие хотя и
пребывает, но как таковое не правит в своей собственной области. Сущее
действительно как действенное. Повсюду - действенность, нигде нет
простирания мира и все-таки еще есть, хотя и забытое, Бытие. По ту сторону
войны и мира - пустое блуждание, израсходование сущего для самообеспечения
упорядочивающего устраивания от пустоты бытийной оставленности. "Война" и
"мир", видоизменившиеся до утраты своей сути, втянуты в общее блуждание и,
нераспознаваемые из-за отсутствия Различия, растворились в пустом процессе
нарастающего манипулирования веем, чем можно манипулировать. На вопрос,
когда будет мир, нельзя ответить не потому, что длительность войны не
поддается оценке, а потому, что сам вопрос спрашивает о чем-то таком, чего
уже больше нет, ведь и война уже не есть нечто такое, что могло бы
окончиться миром. Война стала разновидностью того истребления сущего,
которое продолжается при мире. Необходимость считаться с затяжным
характером войн есть лишь уже устарелая форма признания новизны эпохи
потребления. Эта долго длящаяся в своей длительности война переходит не в
мир прежнего рода, но в состояние, когда военное уже не воспринимается как
военное, а мирное становится бессмысленным и бессодержательным. Блуждание
не знает истины бытия; но зато оно развертывает полностью заорганизованный
порядок и обеспечение всевозможного планирования в каждой сфере. В круге
(плане) этих сфер отдельные области человеческого оснащения (вооруженности)
становятся "секторами"; "сектор" поэзии, "сектор" культуры теперь тоже суть
лишь планомерно организуемые участки той или иной "руководящей
деятельности", наряду с другими. Нравственное негодование тех, кто еще не
знает, что сейчас есть, часто нацелено на произвол и властолюбие "вождей" -
самая фатальная форма постоянного их признания. Вождь -. это гнев, который
никак не перестает подавлять скандал, лишь по видимости устраиваемый
негодующими, потому что действуют не они. Люди думают, будто вожди от себя,
в слепом безумии эгоистического себялюбия пошли на все и утвердили себя по
собственному своеволию. На деле они - неотвратимое следствие того, что
сущее перешло в блуждающий способ существования, когда распространяется
пустота, требующая одного единообразного порядка и обеспечения сущего. Этим
вызвана необходимость "руководства", т. е. планирующе-рассчитывающего
обеспечения совокупности сущего. Для этого должны быть поставлены и
оснащены всем необходимым такие люди, которые служат делу руководства.
"Руководители" - это определяющие ход дела работники организации оснащения,
которые наблюдают за всеми секторами обеспечения использования сущего,
просматривая совокупность обозреваемой сферы, и тем самым пытаются взять в
свои руки блуждание, полагаясь на возможность учесть его. Методом
просматривания является способность расчета, заранее и всецело отдающая
себя требованиям постоянно возрастающего обеспечения порядка на службе у
ближайшей возможности упорядочения. Подчинение всех возможных устремлений
цельной задаче планирования и обеспечения называется "чутьем". "Чутье"
означает здесь такой "разум", который выходит за пределы считающегося лишь
с ближайшим, ограниченного рассудка и от "мудрости" которого не ускользает
ничто из того, что призвано войти "фактором" в просчет всего, с чем
необходимо считаться внутри отдельных "секторов". Чутье есть соразмерная
сверхчеловечеству сверхспособность интеллекта к абсолютно полному просчету
в отношении всего. Поскольку последний полностью завладевает волей,
кажется, что рядом с волей нет уже ничего, кроме уверенной хватки
обнаженного стремления все просчитать, где первое правило - полнота
всеобщего учета. "Чутье" считалось прежде отличительной чертой животного,
которое выявляет и фиксирует в своей среде обитания полезное и вредное ему
и сверх того ни к чему не стремится. Уверенность животного инстинкта
отвечает слепой замкнутости живого существа внутри области, которой оно
пользуется.
|
|