Такое «переключение» происходит, когда человек занимается позицию как бы более удаленного наблюдателя по отношению к воспринимаемому, т.е. изменяет «масштаб» рассмотрения. Например, для того чтобы заняться — метафизическим! — анализом мира как целого, необходимо как бы выпрыгнуть из объемлющего нас мира, т.е. занять положение стоящего на границе мира наблюдателя [4].

Обратим внимание на еще одну интересную особенность творческой способности воображения. Для того чтобы сформулировать «идею» происходящего и/или изменить «масштаб» рассмотрения необходимы более мощные выразительные средства, т.е. необходим переход от языка (синтаксиса) к менее формализуемому метаязыку (семантике). Причем человек должен уметь работать в этом «смешанном» семантически незамкнутом языке, свободно меняя «масштаб» рассмотрения и переходя от языка к метаязыку.

4. Заключение

Благодаря творческой способности воображения сознание человека, как особый орган переработки информации, отличается от животной психики и существующих систем «искусственного интеллекта». Именно это позволяет человеку порождать «целостности» (конструировать метафизические объекты типа «идей разума» Канта), т.е. обеспечивает возможность философии (метафизики) как «работы» с метафизическими объектами.

— более ранний (хотя и немного расширенный вариант) онлайновый вариант данного текста опубликован в Поволжском журнале по философским и социальным наукам N 4, 1999

Литература:

1. Катречко С.Л. Философия как метафизика //Человек - Философия - Гуманизм: тезисы докл. и выст. I Российского философского конгресса (4 — 7 июня 1997 г.). В 9 томах. — Т.8. — СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та, 1998.

2. Катречко С.Л. Знание как сознательный феномен //Что значить знать? (сборник научных статей). — М.: Центр гуманитарных исследований, 1999.

3. Катречко С.Л. О творческой способности воображения //Тезисы докладов международного семинара «Антропология с современной точки зрения». — Калининград: Калинингр. ун-т, 1998.

4. Катречко С.Л. Философия как пограничный феномен //Особенности философского дискурса. — М.: Изд-во Университета РАО, 1998.
С.Л. Катречко

«Волновая» онтология как четвертый тип онтологии

Прежде всего укажем на два близких значения термина «онтология», которые мы различаем. Во-первых, «онтология» (общая онтология) обозначает учение о бытие, т.е. некоторое понимание категории «бытия». Во-вторых, под онтологией понимают определенное устройство мира, когда говорят об онтологических допущениях мира. Второе значение этого термина, может быть названо конкретной онтологией, зависит от понимания бытия, т.е. является конкретизацией общей онтологии, поскольку бытие является трансцендентальным условием мира как целого.

В истории философии известны три возможных подхода к осмыслению категории бытия [1]. Первый из них — «вещная» онтология — связан с трактовкой бытия как единого — сущего (отождествление бытия и сущего) и восходит к известному тезису Парменида (этот подход основан также на различении бытия и небытия). При такой трактовке мир понимается как совокупность вещей, а бытие выступает как трансцендентальное условие данности вещей: для восприятия вещи, она должна быть, наличествовать. В дальнейшем этот номиналистский тип онтологии был развит Аристотелем, и на сегодня является господствующим. В его рамках реально существующими («первокирпичиками» мира) признаются только отдельные вещи.

Другой — «невещный» — тип онтологии предполагает различение сущего и бытия. Одновременно с этим необходимо провести и различение «внутри» парной к категории «бытие» — категории небытия. В результате этих различений у нас образуется следующая четверка: сущее — бытие — ничто — небытие. При проведении различения между бытием и сущим, возможно отождествление бытия и ничто. В этом случае, бытие трактуется как нечто не-сущее, как некоторая насыщенная пустота, отличающаяся от сущего вещей. В работе М. Хайдеггера «Вещь» подчеркивается, что вещь делает вещью не только сущее («материя»), из которого эта вещь «сделана», но и задающая «форму» вещи пустота — ничто. Здесь возможны два подхода. Во-первых, мы можем трактовать бытие как свойство. Тогда «мир вещей» вторичен и зависит от первичного «мира свойств». Это «переключение» в трактовке бытия, и, соответственно, в онтологической картине мира принадлежит Платону. «Мир идей» Платона и есть постулирование первичности свойства по отношению к вещи. Во-вторых, возможна трактовка бытия как отношения. В истории философии этот подход был эксплицирован позднее и может быть соотнесен с тезисом Л. Витгенштейна о том, что мир состоит не из вещей, а из фактов, где под «фактом» понимается некоторое отношение, или взаимодействие двух предметов.

Тезис, который мы хотим защитить состоит в том, что возможен четвертый тип онтологии, который может быть назван волновой онтологией. Заметим, что «волна» как объект не может быть описан в рамках оккамовской (аристотелевской) категориальной сетки (триады) вещь — свойство — отношение.