Скачать 77.84 Кбайт
Парадоксы свободы в учении фихте
становится лозунгом немецкой буржуазии, не случайно в Германии вплоть до первой мировой войны буржуазный либерализм не был свободен от националистического элемента.
>
--------------------------------------------------------------------------------
Заключение
Мы проследили эволюцию как философских, так и общественно-политических воззрений Фихте. В первый период своей деятельности Фихте был выразителем идей и настроений своей эпохи – эпохи буржуазной революции во Франции. Однако увидев реальные последствия буржуазной революции, разочаровавшись в ее идеалах, когда они стали воплощаться в действительность, он после 1800 г. восстал против этих идеалов. Правда, и во второй период он не отказался полностью от раннего наукоучения, но существенно переосмыслил его принципы. Центральное в его ранних работах требование исходить из Я, из "самости", утверждение самостоятельности мышления и действия, призыв обрести свободу собственным актом, собственными силами, а не получить ее из чьих-то рук, стремление все проверить собственным умом, уповая только на непосредственную очевидность, – все это оказалось созвучным идеологии третьего сословия. Фихте в первый период и был выразителем духа этого сословия, в котором поначалу были соединены принцип деятельности и закон нравственности, глубоко демократичный по своему содержанию, поскольку нравственный закон не знает ни сословных, ни национальных границ и требует в каждом человеке уважать свободное существо. Для дара в философии Фихте не осталось места, вне зависимости от того, как понимать этот дар: как полученный от природы или перешедший по наследству (в виде ли материального богатства или культурной и духовной традиции) или, наконец, как дар божественной благодати. Это – сознание третьего сословия в период его самоутверждения, борьбы с сословно-аристократическим укладом общества, когда еще не раскрылись все противоречия, которые стали очевидны, когда третье сословие оказалось господствующим.
Фихте стал одним из первых, кто увидел эти противоречия. Это и обусловило его резкую критику индивидуализма. Понятия свободы и "самости" во второй период его творчества из положительных превратились в отрицательные: "аффект самостоятельности" стал для философа выражением коренного зла в человеке – самоутверждения эгоистического индивидуума. Свободу же он теперь понимает как освобождение не просто от чувственных склонностей, но вообще от всего индивидуального, как отказ от "самости".
Парадоксальные превращения понятия свободы у Фихте проистекают из гипертрофии принципа субъективности, из отождествления Абсолюта с Я, из невозможности провести границу между Богом и человеком. Стержень пантеизма свободы – человекобожество: Бог обретает реальность только через человека; процесс порождения мира из первопринципа Я – это и есть эволюция самого Бога. Тут и кроется источник парадокса: апофеоз свободы оборачивается крайностями тоталитаризма.
Ссылки и примечания
Трубецкой С.Н. Собр. сочинений: В 2 т. М., 1908. Т. II. С. 5.
Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983. С. 78.
Hьtten, Mьntzer, Luther. Berlin; Weimar, 1978. Bd. 1. S. 212.
1
Фихте И.Г. Избр. сочинения. М., 1916. Т. 1. С. 4.
"Фихтевская философия, – писал в этой связи Гегель, – обладает великим преимуществом; она установила, что философия должна быть наукой, исходящей из одного высшего основоположения, из которого необходимо выводятся все определения. Важное значение имеет это единство принципа и попытка научно последовательно развить из него все содержание сознания или, как это тогда выражали, конструировать весь мир" (Гегель. Соч.: в 14 т. М.; Л., 1935. Т. XI. С. 463).
См.: Фихте. Избр. сочинения. Т. 1. С. 19.
И это понятно: ведь наука, как и другие формы духовной деятельности, есть разновидность сознания.
См.: Кант. Критика чистого разума. Соч.: В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 286-287.
Там же. Оценивая это важное положение, Т. И. Ойзерман отмечал, что аргумент, который Кант выдвигает против Декарта, имеет принципиальное значение для критики идеализма вообще. Отличие первого основоположения Фихте от картезианского cogito ergo sum подчеркивает также американский философ Т. Рокмор: см. Rockmore T. Epistemology in Fichte and Hegel // Erneuerung der Transzendentalphilosophie im Anschluss an Kant und Fichte. R. Lauth zum 60. Geburtstag. Stuttgart, 1979. S. 305 ff.
Декарт полагал, что наш внешний опыт, в отличие от внутреннего, не является непосредственным, что мы только умозаключаем о существовании внешних вещей, подобно тому, как умозаключаем от следствия к причине. Кант, напротив, доказывает, что внешний опыт так же непосредственен, как и внутренний, что, в сущности, вытекает из учения Канта об априорности форм внутреннего и внешнего созерцания – времени и пространства. "...Имеем ли мы только внутреннее чувство, а внешнего чувства у нас нет, но вместо него мы имеем только внешнее воображение? Однако ясно, что для того, чтобы хотя бы только вообразить себе нечто как внешнее, т.
>
--------------------------------------------------------------------------------
Заключение
Мы проследили эволюцию как философских, так и общественно-политических воззрений Фихте. В первый период своей деятельности Фихте был выразителем идей и настроений своей эпохи – эпохи буржуазной революции во Франции. Однако увидев реальные последствия буржуазной революции, разочаровавшись в ее идеалах, когда они стали воплощаться в действительность, он после 1800 г. восстал против этих идеалов. Правда, и во второй период он не отказался полностью от раннего наукоучения, но существенно переосмыслил его принципы. Центральное в его ранних работах требование исходить из Я, из "самости", утверждение самостоятельности мышления и действия, призыв обрести свободу собственным актом, собственными силами, а не получить ее из чьих-то рук, стремление все проверить собственным умом, уповая только на непосредственную очевидность, – все это оказалось созвучным идеологии третьего сословия. Фихте в первый период и был выразителем духа этого сословия, в котором поначалу были соединены принцип деятельности и закон нравственности, глубоко демократичный по своему содержанию, поскольку нравственный закон не знает ни сословных, ни национальных границ и требует в каждом человеке уважать свободное существо. Для дара в философии Фихте не осталось места, вне зависимости от того, как понимать этот дар: как полученный от природы или перешедший по наследству (в виде ли материального богатства или культурной и духовной традиции) или, наконец, как дар божественной благодати. Это – сознание третьего сословия в период его самоутверждения, борьбы с сословно-аристократическим укладом общества, когда еще не раскрылись все противоречия, которые стали очевидны, когда третье сословие оказалось господствующим.
Фихте стал одним из первых, кто увидел эти противоречия. Это и обусловило его резкую критику индивидуализма. Понятия свободы и "самости" во второй период его творчества из положительных превратились в отрицательные: "аффект самостоятельности" стал для философа выражением коренного зла в человеке – самоутверждения эгоистического индивидуума. Свободу же он теперь понимает как освобождение не просто от чувственных склонностей, но вообще от всего индивидуального, как отказ от "самости".
Парадоксальные превращения понятия свободы у Фихте проистекают из гипертрофии принципа субъективности, из отождествления Абсолюта с Я, из невозможности провести границу между Богом и человеком. Стержень пантеизма свободы – человекобожество: Бог обретает реальность только через человека; процесс порождения мира из первопринципа Я – это и есть эволюция самого Бога. Тут и кроется источник парадокса: апофеоз свободы оборачивается крайностями тоталитаризма.
Ссылки и примечания
Трубецкой С.Н. Собр. сочинений: В 2 т. М., 1908. Т. II. С. 5.
Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983. С. 78.
Hьtten, Mьntzer, Luther. Berlin; Weimar, 1978. Bd. 1. S. 212.
1
Фихте И.Г. Избр. сочинения. М., 1916. Т. 1. С. 4.
"Фихтевская философия, – писал в этой связи Гегель, – обладает великим преимуществом; она установила, что философия должна быть наукой, исходящей из одного высшего основоположения, из которого необходимо выводятся все определения. Важное значение имеет это единство принципа и попытка научно последовательно развить из него все содержание сознания или, как это тогда выражали, конструировать весь мир" (Гегель. Соч.: в 14 т. М.; Л., 1935. Т. XI. С. 463).
См.: Фихте. Избр. сочинения. Т. 1. С. 19.
И это понятно: ведь наука, как и другие формы духовной деятельности, есть разновидность сознания.
См.: Кант. Критика чистого разума. Соч.: В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 286-287.
Там же. Оценивая это важное положение, Т. И. Ойзерман отмечал, что аргумент, который Кант выдвигает против Декарта, имеет принципиальное значение для критики идеализма вообще. Отличие первого основоположения Фихте от картезианского cogito ergo sum подчеркивает также американский философ Т. Рокмор: см. Rockmore T. Epistemology in Fichte and Hegel // Erneuerung der Transzendentalphilosophie im Anschluss an Kant und Fichte. R. Lauth zum 60. Geburtstag. Stuttgart, 1979. S. 305 ff.
Декарт полагал, что наш внешний опыт, в отличие от внутреннего, не является непосредственным, что мы только умозаключаем о существовании внешних вещей, подобно тому, как умозаключаем от следствия к причине. Кант, напротив, доказывает, что внешний опыт так же непосредственен, как и внутренний, что, в сущности, вытекает из учения Канта об априорности форм внутреннего и внешнего созерцания – времени и пространства. "...Имеем ли мы только внутреннее чувство, а внешнего чувства у нас нет, но вместо него мы имеем только внешнее воображение? Однако ясно, что для того, чтобы хотя бы только вообразить себе нечто как внешнее, т.
|
|